Гибель аль-Афдала, вызвавшая радость и в замке Аламут, и во дворце в Каире, казалась хорошим моментом для попытки установления дружеских отношений между двумя соперничающими ответвлениями. В 1122 году в Каире состоялось общественное собрание, где была изложена история Мустали и Низара в пользу первого. Приблизительно в это же время халиф написал пастырское послание, адресованное главным образом разделенным с ним братьям по вере, в котором защищал свои законные права, а новый визирь в Каире аль-Мамун дал указания секретарю канцелярии написать длинное письмо Хасан-и Саббаху, побуждая его вернуться к истине и отказаться от веры в имамат Низара. До сих пор аль-Мамун – сам будучи двунадесятником, а не шиитом-исмаилитом – подчинялся желаниям халифа и даи. Но визирь явно не имел намерения позволять таким отношениям с Хасан-и Саббахом заходить слишком далеко. За так называемым раскрытием заговора, срежиссированного и профинансированного из Аламута с целью убийства и аль-Амира, и аль-Мамуна, последовали самые тщательные меры предосторожности на границах и в Каире для предотвращения проникновения агентов ассасинов. «Когда аль-Мамун пришел к власти, ему доложили, что Ибн аль-Саббах [то есть Хасан-и Саббах] и батиниты радовались смерти аль-Афдала и выражали надежду, что будут убиты и аль-Амир, и сам аль-Мамун, так как они уже послали к своим соратникам в Египте гонцов с деньгами для них.
Аль-Мамун пришел к правителю Аскалана, освободил его от занимаемой должности и назначил другого человека на его место. Он приказал новому правителю провести инспекцию всех должностных лиц в Аскалане и снять с должностей всех, кроме тех, кто известен местному населению. Он дал ему указания провести тщательные допросы всех купцов и других лиц, приехавших в город, и не принимать на веру, что они сами ему скажут относительно своих имен, прозвищ и стран, из которых прибыли… а нужно задавать им вопросы друг о друге и делать это с каждым в отдельности, относясь к этому делу с величайшим вниманием. Если приехал кто-то, кто обычно не приезжал, то такого следовало остановить на границе и провести расследование его материального положения и досмотреть товары, которые он везет. Аналогичным образом следовало поступать с погонщиками верблюдов и отказывать во въезде в страну всем, за исключением известных лиц, регулярно в нее приезжающих. Нельзя пропускать через границу ни один караван, не послав предварительно в диван донесение в письменной форме с указанием числа купцов, их имен, имен их слуг и погонщиков верблюдов и приложением перечня их товаров, который должен быть досмотрен в городе Бильбейс по их прибытии к воротам. При этом новый начальник должен был оказывать купцам почет и уважение и воздерживаться от причинения им беспокойства.