— И ты хочешь, чтобы я поверил, что эта девчушка прогнала туман? — князь ухмыльнулся, презрительно оглядывая Катерину, а Томила рассмеялась.
— Баюн, я что, должна это выслушивать? — Катерина сердито нахмурила брови. — Поедем обратно к царю Василию, там ещё столько надо освободить от тумана!
— К кому? — князь привстал. Это было уже не похоже на вранье. К тому же князь стремительно припомнил всё, что знал о Баюне. Кот славился своим сложным характером, но лжи за ним не водилось. — Постойте, постойте, зачем же так торопиться?
— Борислав! Прогони их! — Томила гневно сверкнула очами на мужа.
— Но…
— Прогони! Они пришли не с добром.
— Нет, как раз с добром, хотя очень бы хотелось кое-что спросить у тебя князь. — Баюн строго прищурился на Томилу. — Почему ты перестал искать своих детей?
— Как это тебя касается Баюн? — князь сдвинул брови.
— Скажу как, но сначала ответь ты!
— Мои дети умышляли против меня! — мрачно процедил князь Борислав.
— И откуда же ты это узнал? — Баюн изумленно развел лапы.
— Они исчезли из дворца один за другим! Никто из них не попытался позвать стражу, короче, я что, должен тебе это объяснять?
— Нет, не мне! А им, да, пожалуй, можешь им объяснить, почему их любимый отец так легко перестал их искать, поверил вранью и бросил их в беде!
Пока Баюн договаривал, вперед вышли Стоян, Ратко и Злата. Люди, стоящие в палате ахнули, а в двери входили те, кто ждал и надеялся когда-нибудь увидеть княжичей живыми. Народа набилось, яблоку упасть некуда!
— Батюшка! — Злата заплакала, протягивая руки к отцу, тот ахнул, шагнул вперед, но его схватила за руку Томила.
— Вот! Это то, о чем я предупреждала тебя! Они всё-таки явились! Они хотят оболгать меня! Погубить тебя! Они ненавидят меня, за то, что я заняла место из матери. Не верь им! Где они были всё это время?
— Ты и сама знаешь, где! Злата была перепелкой у тебя в клетке, и то, что она не умерла от голода и жажды, совсем не твоя заслуга. Я был обращен в коня и стоял в сарае по брюхо в нечистотах, висел на цепях! Ратко был заколдован в пса. Да, именного того, который почему-то оказался вместо него в запертой палате! Ты его на цепи держала и сама кнутом хлестала, не побоялась ручки испачкать! — Стоян много раз мечтал об этот моменте, но сейчас вместо торжества он чувствовал только тревогу и печаль. Отец явно не знал, что ему делать.
— Какая гнусная ложь! Если всё было бы так, то ты бы сейчас не кидал мне в лицо такие гадости! Как же ты стал человеком, если я тебя заколдовала? — Томила в гневе была дивно хороша!
— Не своими силами! — Стоян покачал головой.