— Вот ведь! Я-то надеялся, что отдохнём хоть немного от тренировок, а этот… А мы ещё радовались, что он вернулся, — ныл Степан, решив отдохнуть и практически повиснув, обхватив молодую сосенку.
— Да, как-то он круто взялся, мог бы и потише, ну, по старой дружбе! — пропыхтел Кир, с трудом переводя дыхание у молодой березки.
— Чего это вы тут застряли на деревьях как белки? — осведомился Ратко. — Вперёд и быстрее, а то бегаете еле-еле и чуть что, за деревья хватаетесь! Вперёд, говорю! — он проследил, как мальчишки отцепились от деревьев, и побежали, окинув его мрачными взглядами.
Волк прилетел к вечеру. Он надел на бесчувственного Стояна шапку-невидимку и привёз его не себе. Баюн тут же открыл у себя в комнате, которую звал своей опочивальней, новую дверь, ведущую в коридор, а там одну из дверей, и открыл комнату без окон, зато совсем не похожую на остальные помещения в Дубе. Она выглядела как обычная горница с дубовыми брёвнами на стенах, и досками на потолке.
— Как он выглядит жутко! — ахнула Катерина, когда Баюн её лично пригласил полюбоваться, как устроен в Дубе Стоян. — Теперь я понимаю, почему люди прогоняли Бажена с его драконьей мордой. Не только потому, что он выглядел страшно, но и потому, что это могла быть болезнь.
— Да, именно. И поверь мне, сейчас в теремах у князя Борислава жуткая паника. Драконью чуму очень боятся. Стоян, когда вышел к отцу и боярам с драконьей кожей и волдырями, сначала сам не понял, почему так на него все уставились, а потом кожа проявилась на руках и стала чесаться, и тут уж он на себя в щит чей-то глянул! Бедняга. Потом его очень издалека отец попросил удалится в старую сторожку в саду. Он ушёл, уснул, и мы его вытянули, а Волчок уже в его образе чуть эту сторожку не разнёс по брёвнышку.
— А сколько он спать будет? — спросила Катерина, поёживаясь, при взгляде на Стояна, выглядел он ещё омерзительнее, чем Бажен в своё время.
— Пару дней минимум. Как раз будет время понаблюдать за его снами и понять, насколько девица ему успела внушить свои идеи. А дальше посмотрим, — Баюн деловито запер дверь в комнату и в коридор и вышел в свою личную опочивальню.
За обеденным столом царило оживление. Кот рассказывал о том, как торговался с болотником, и излагал диалог так, что все хохотали до слёз. Даже Волк фыркал. И тут в окошко заскрёб лапкой Дубок, маленький ручной карандашик, который будучи дома, то есть в Дубе, брал на себя функции сторожевого сучка-наблюдателя.
— Чего это он? — удивился Кир.
— Письмо принесли, — важно объявил Баюн. — Ратко, открой окно, пожалуйста.