Дархен Кор по своему обыкновению улыбнулся, а затем прошел к столу и расположился в любимом кресле, устремив взгляд в пустоту. Я собрался было повторить вопрос, но тут старик начал говорить:
– Лакарсис – это ветер, летящий над полями сражений. Это последний вздох, срывающийся с губ умирающих воинов. Это беззвучный крик нерожденных детей и тихий шепот приближающейся смерти. У нее никогда не будет легионов последователей. Они ей не нужны.
Я невольно поежился, сглотнул образовавшийся в горле комок, а затем спросил:
– Вы... вы тоже с ней?
– Это неважно, – голос мага утратил торжественную мечтательность, снова наполнившись добродушием. – Цените ее, юноша. И вы никогда не пожалеете о своем выборе.
– Понял...
Вернувшись домой, я некоторое время просидел на кровати, бездумно рассматривая торчащие из стены штырьки с развешанной на них одеждой, а потом закрыл глаза и окунулся в воспоминания. Ласковый женский голос, блуждающий где-то рядом страх, освежающая прохлада...
Новые способности пробудились как-то неожиданно. Во время очередной медитации несущийся сквозь меня ветерок на мгновение остановил свой полет, наполнил все тело бодрящим холодом, затем волной перекатился в левую руку и снова рассеялся в пространстве, оставив после себя только легкое чувство опустошенности. Я попробовал вернуть утраченное чувство, не смог этого сделать и открыл глаза.
– Мастер Каннеро?
– Слушаю вас, молодой человек.
– Кажется, у меня получилось. Во всяком случае, произошло то, чего не было раньше. Не знаю, как правильно сказать.
– Хорошо, – нисколько не удивился маг. – Отличный результат.
– И что теперь?
– Продолжайте работу. Ваша главная цель – обрести полный контроль над силой бога. Постарайтесь этого добиться.
Рекомендация прозвучала весьма расплывчато, но квалификация местных преподавателей уже давно вызывала у меня определенные сомнения, поэтому я не стал уточнять детали, а лишь благодарно кивнул и снова прикрыл веки, вернувшись в заполненную прохладной тревогой тьму.
Несмотря на очевидный успех, все оказалось не столь просто, как мне бы того хотелось – второй раз ветерок задержался в моих руках только спустя два часа, ближе к концу занятия. Главная же неприятность заключалась в том, что сразу после его окончания мне пришлось отвечать на вопросы весьма раздосадованной таким поворотом событий Минели.
Девушку явно терзало нечто вроде профессиональной ревности.
– Как ты это сделал?
– Не знаю, оно само собой.
– Я занимаюсь гораздо больше тебя, – обвиняюще произнесла моя сожительница. – Почему ты первый?