— Откуда вы знаете? — нахмурился Дакоста.
— Не задавайте глупых вопросов, доктор, — отмахнулась я.
— Это что ж получается, тут целая армия? — задумчиво проговорил Белый Волк. — И мы ничего не знали об этом. И что нам теперь делать?
— Пока не знаю, — призналась я и взглянула на мальтийца. — А вы, доктор?
Он мрачно посмотрел на меня, и, поднявшись, начал стаскивать с плеч комбинезон.
Пока Белый Волк и Митико сидели возле костра со специальными очками на глазах и тончайшими электродами сваривали разрезанные волокна двух световодов, мы с Хоком залезли под кожух «грума», у которого было повреждено крыло.
— Тяжёлый случай, — пробормотал он. — Боковой двигатель накрылся. Его не восстановить, если только полностью менять.
— Ну, без боковых двигателей он мог бы лететь на основном, но маневренность сильно пострадает, — проговорила я.
— Слушай, у нас у одного выбило боковой двигатель, а у другого — основной. Если переставить с одного на другой, у нас будет один нормальный «грум».
— Во-первых, при таком раскладе нам придётся одну машину вообще бросить, а их слишком мало, чтоб так разбрасываться. Во-вторых, сейчас у нас три «грума», которые мы можем привести в ангар и подлатать. Возможно, даже полностью восстановить. В-третьих, даже если б мы могли демонтировать боковые двигатели, то без спецтехники нам их не переместить. Они ж из усиленной стали, а не из полимеров.
— Нечего было так много говорить, — проворчал он с досадой. — Хватило бы и «в-третьих».
Он захлопнул кожух и присел рядом с Митико.
— Почему у вас нет в комплекте запасных световодов? — спросил он.
— Они не ломаются, — ответила она.
— Если б запасные были в комплекте, — не отрываясь от работы, проговорил Белый Волк, — Она бы вырубила что-то, что нельзя заменить.
— Опять «она»? — раздражённо воскликнул Дакоста.
— У вас своё мнение, у меня своё, — ответил тот. — Мы свободные люди и имеем право на собственное мнение. Даже если это кому-то не нравится.
День прошёл быстро, и вскоре на нас обрушилась ночь. Темнота наступила сразу, небо мгновенно потемнело, и его золотистый цвет залила чернильная темнота. Потом глаза привыкли, и стало видно, что это не темнота, а просто отсутствие света, в котором яркими точками горят звёзды.
Спать не хотелось. Я стояла у края площадки и смотрела на узкую полоску неба между сводом и противоположным берегом. Оттуда тянуло прохладой, свободой и чистотой. Именно с этими ощущениями у меня всегда было связано ночное небо, а ещё с романтикой.
— Хорошо, — проговорил Хок, подойдя ко мне. — Знаешь, я хотел тебя поблагодарить.