Дверь отзывается на легчайшее прикосновение пальцев и беззвучно проворачивается на петлях. Желтоватый свет электрических ламп касается красных обоев с золотистым узором из листьев, который так впечатлил нас три года назад. Все это игры теней и фантазии. Внутри тоже горит свет — значит, комната всегда была подключена к общей системе.
На самом деле комната совсем небольшая: вытянутая, будто вагон, и с одиноким заложенным оконцем. Здесь на удивление чисто и до безобразия обыденно. Только закрытые белым полотном ящики стоят у стены, но я уже догадываюсь, что в них. Стучу по одному из них сквозь ткань — так и есть, стекло.
Саркофаги восковых фигур, напугавших Касю.
Я почти разочарована, ведь надеялась увидеть мрачный склеп с чучелами животных, дьявольским узорами на стенах, пыльными фолиантами, полными запретных формул. Здесь же ничего такого. Стены, оклеенные теми же красно-золотистыми обоями, будто в гостиной, стеклянные витрины, поставленные одна на другую.
Выходит, все просто? Кася была нездорова и поделилась своей болезнью со всеми нами: с Даной, Юлией, Марией, Кларой. Со мной. Говорят, безумие заразно. Нет, мне нужны еще доказательства. Ведь я так и не увидела проход в башню.
Но простукивание стен не дает никаких результатов. Ни двери, ни коридора. Мое время заканчивается.
Придирчиво оглядываю комнату еще раз, и тут кое-что все же привлекает мое внимание. Я приседаю на корточки, убираю ткань, закрывающую витрины, в сторону и вижу светлые полосы на паркете. Чуть меньше метра их толкали по полу. Но зачем?
Я сдергиваю белое покрывало с витрин и на миг все же сжимаюсь от неприязни — под стеклом лежит тело женщины со вскрытым животом и выпирающими матовыми внутренностями. Мне отчетливо видны чуть запыленный лабиринт розовых кишок и симметричные мешочки легких. Над ней в собственном саркофаге покоится обрубок мужчины: ни рук, ни ног, ни кожи.
Мерзость! Кому могло понадобиться держать такие вещи в доме?
Я присматриваюсь к витринам и вижу в зеленоватой глубине то, что искала, — очертания еще одной двери. Кто-то пользуется ею, а после прикрывает витринами и тканью. Нужно только отодвинуть и попытаться проникнуть за нее. Мне это необходимо, иначе я и вправду свихнусь.
Упираюсь каблуками в пол и начинаю толкать витрины в сторону. Меня пугает мысль о том, что верхняя может свалиться и наделать шума, разбившись. Но стоит верхнему ящику накрениться, я поправляю его положение и продолжаю толкать нижний. Еще немного, еще совсем чуть-чуть! Последним рывком я придвигаю витрины к торцевой стене у окна.