Еще у девочек была общая мечта — поскорее стать взрослыми.
— Я хочу быть как Кристина с последнего года, когда вырасту, — мечтательно прикрывала глаза Юлия. — У нее такие красивые волосы, и она их закалывает по-всякому. И тонкая талия. Говорят, к ней сватался князь!
— А я, когда вырасту, — щебетала Магдалена, — буду как мама. Буду петь на сцене. У меня будет уйма платьев и поклонников, но замуж выйду за самого богатого.
— Фу, Магда, — Клара смешно щурилась и морщила курносый нос. — Он же будет старый и некрасивый.
Она всегда говорила неудобные вещи.
— Зато добрый, как мой папа, — протестовала Магда, сердито потряхивая черными кудряшками.
На уроках не следовало ни разговаривать, ни даже переглядываться. За непослушание заставляли стоять у дальней стены с табличкой «Скромность», что было совсем невесело под сверлящим взглядом наставницы. Они быстро усвоили это правило, а потому отводили душу, болтая за стиркой, штопкой и за выполнением домашних заданий. Правила давались им легко, пока они касались привычных вещей. В конце концов, все они были хорошими девочками.
Но вслед за осенью в пансион Блаженной Иоанны пришли зима и новое правило.
***
Пани Мельцаж потеряла всяческое терпение. Хотя девочки были из семей, какие принято называть «хорошими» и даже «достойными», осанка ни одной из них не была по нраву бывшей балерине.
За час смены позиций и плие она поправляла спину каждой воспитаннице не менее пяти раз. Не менее трех из них шла в ход трость. В конце концов, пани Мельцаж не выдержала.
Она принесла на занятие катушку ярко-красных ниток и велела подойти к ней по очереди. Наставница обвязала каждую девочку вокруг талии и крест-накрест между лопаток так, что только гибкие могли дотянуться до узла. Нить не была слишком тугой, с ней можно было поднимать руки, ходить, приседать. Но стоило ссутулиться — она лопалась.
— Класс! — провозгласила наставница. — Сегодня начинается новая жизнь вашей осанки! Вы будете ходить, как горделивые лебеди, а не переваливаться, как бурые утки; гнуться, как ива, а не крючиться, как крестьянка над картошкой! С сегодняшнего дня, — пани Мельцаж жеманно улыбнулась, — с сегодняшнего дня вы станете иными.
В первый же день нового правила все девочки остались без ужина. Какая жалость — никто не предупредил их, что тем, кто не сохранит красную нить, еда не полагается.
***
Клара утешала хнычущую Данку — той никогда не приходилось оставаться без еды, и она не понимала, отчего так болит живот. В ее семье вообще с трепетом относились ко всему, что связано с кухней, — ее отец был одним из первых колбасных магнатов. Данута яростно терла глаза тыльной стороной ладони и то и дело заправляла гладкие волосы за уши. Юлия в отсутствие припасов грызла ногти, пока Марыся не шлепнула ее ладонью. Они не могли справиться с испытанием ниткой уже неделю.