Фридрих Оскарович не являлся приверженцем экономического материализма, ему претили жесткий экономический детерминизм и абсолютизация значения классовой борьбы. С его точки зрения, революция была вызвана не обострением классовых противоречий, а изменением психики людей. Как врач Краузе был склонен рассуждать о войне и революции в категориях психиатрии. При этом его оценки этих проявлений «массового психоза» были прямо противоположными. Если война отбрасывала человечество в культурном отношении назад, то революция позволяла сделать «огромный шаг вперед».
По мнению Краузе, революция стала быстрой и сравнительно легкой, так как защитников старого строя уже не осталось. Разумеется, монархисты никуда не делись, но не они определяли «политическую погоду» в стране. Фридрих Оскарович был прав в том, что сознание негодности старого режима и необходимости нового устройства жизни пустило «прочные корни во всех слоях и классах населения». В этом он видел громадную разницу с 1905 годом, когда понимание необходимости государственного переустройства «не проникло дальше сравнительно тонкого слоя городской интеллигенции и еще более тонкого – сознательных рабочих».
Что касается поведения масс, то в Первую русскую революцию они только подхватывали и превозносили лозунги, но отступили, столкнувшись с серьезным противодействием старой власти, в руках которой оставался «весь правительственный аппарат и средства воздействия». За время мировой войны в общественной и народной психологии произошел коренной сдвиг, что и повлекло смену существующего строя. В сущности, это мнение Краузе не противоречит известному марксистскому постулату, что идея (или теория) становится материальной силой, когда она овладевает массами. Другой вопрос, как и почему это происходит.
Крушение самодержавия многими было воспринято с воодушевлением – как великий праздник торжества свободы и справедливости. Сторонники у старой власти были, а вот защитников действительно не оказалось. В решающий момент, когда перед Николаем II встал вопрос об отречении от престола, он не нашел опоры даже среди главнокомандующих фронтами и Балтийским флотом.
Плыть против бурного течения и погибнуть под «обломками самовластья» тогда никто не решился.
Хотя поначалу Фридрих Оскарович был настроен оптимистически, в его письмах зазвучали тревожные нотки, которые быстро усиливались. Он не сомневался, что возврат к прошлому невозможен и любые попытки восстановления старой власти будут обречены на провал. Поначалу Краузе усматривал опасность слева, в прямолинейной тактике Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, который действовал «в интересах партии и класса, а не в интересах всей нации».