Кровь хищника (Якупова) - страница 21

Если бы Аюхан не пришел на обед и не успел бы отвезти ее больницу, неизвестно, чем бы закончилась эта история — подумать страшно.

Ребенка потеряла. Залия после этого больше не беременела, видно, ушиблась сильно.

Она вынесла в корзине выстиранное белье, чтобы развесить его на воле, и снова глянула на сосны: они были всему свидетелями… На этом воспоминания Залии прервались: в воротах появились Аюхан и Ильяс, шедшие один подле другого. Значит, пробил час, настала пора поговорить, приоткрыть завесу тайны.

…И вот сидят они вчетвером — вся семья и молча смотрят в глаза друг другу. Аюхан понимает: все ждут, когда начнет он, глава семейства. А он не ведает, как начать, какие слова подобрать, чтобы разговорить свою бабушку — замкнутую Хадию.

Наконец, решившись, Аюхан с трудом начал:

— Бабушка, никто не знает нашу родословную лучше тебя. Расскажи нам по порядку: какого мы роду-племени? Почему у нас в Асанае нет родственников? Кто мои родители? Почему наш род медвежьим зовут? Сколько неприятных моментов в жизни было у меня из-за этого, и теперь вот — у Ильяса. Из-за какого-то ярлыка парень любимую девушку может потерять. Объясни, бабушка, в чем дело? Очень тебя просим.

Хадия молчит, полуприкрыв глаза. Ильяс смотрит на нее с мольбой:

— Прабабушка, если уж отец ничего не знает, то я и подавно. А ведь каждый человек должен знать о своих предках.

Замкнутая Хадия и не думает раскрываться. Залия нервно говорит:

— Свекровь, разные слухи о нас по селу ходят. Надоело слушать. Объясни, в чем дело? Есть в нашем роду звериная кровь или это только досужие сплетни?

На отрешенном лице старухи проявились признаки жизни. Она поочередно оглядела всех троих внимательным взглядом и с видимым усилием произнесла:

— Именно что и есть звериная кровь… Кровь хищника…

И, ничего больше не говоря ошарашенным сыну с внуком и невестке, словно бы погрузилась в сон, полностью уйдя мыслями в воспоминания, в то далекое время, когда не было еще на свете ни Аюхана с Залией, ни, тем более, Ильяса, а сама Хадия была еще маленькой девочкой с тощими косичками…

…Страшно пятилетней Хадие. Мать лежит в соседней комнате и беспрестанно охает, а отец ходит мрачный, как грозовая туча, и что-то бормочет себе под нос. В какой-то момент, когда мать закричала особенно пронзительно и страшно, отец не выдержал и велел Хадие:

— Беги, дочка к тетке Анфисе, пусть скорее идет сюда! Да чтоб муж ее, Иван, ненароком не услышал…

В этом глухом уголке мира под названием «Помещичий хутор» единственными соседями родителей Хадии была семейная пара: дядька Иван, его жена Анфиса да их дети, Аксютка и Ванятка. Помещик на хуторе бывал нечасто. Приедет нежданно-негаданно с десятком сопровождающих, потешится, страсть охотничью утолит и обратно уезжает. Иногда привозил с собой красивых городских женщин, разнаряженных и сговорчивых, и тогда гульба затягивалась на три, а то и на пять дней. Вот и сейчас он здесь. В особняке посреди хутора идет какая-то таинственная для Хадии жизнь. Она думает, что помещик с гостями и виноваты в том, что мать захворала, потому что они все время требуют кумыса, до которого большие охотники, и мать с утра до ночи занимается изготовлением напитка. А дело это хлопотное, трудоемкое. Тетке Анфисе проще, она повариха. Целыми днями жарит-парит для гостей еду и питье. А мать Хадии доит кобылиц, которых пасет отец. Анфиса ходит принаряженная, ухоженная. А родители Хадии одеты бедно, и дом у них похуже. Им в барский дом и ходу-то нет. Помещик даже едва ли знает, как их зовут…