— По имени, турэкей, по имени! Передай, говорит, Шакману-турэ… Тьфу ты, не так! Передай, говорит, молодому турэ, уважаемому Шагалию, сыну Шакмана, мою просьбу: не сочтет ли он возможным предстать передо мной? Слава его, говорит, далеко разнеслась, вот мне и хочется повидаться…
Шагали сразу понял, что ильбаксы врет, но не прерывал его и, когда тот умолк, не пристыдил. Слаб человек против лести: знает, что тешат его самолюбие неправдой, а все же слушает ее с удовольствием. И Шагали не отверг выдумку хитрого егета, даже подтолкнул его дальше:
— Что еще он сказал?
Ильбаксы, будто угодив колесами в наезженную колею, понесся напропалую:
— Совсем из головы вылетело: он ведь еще спросил, дома ли славный предводитель племени тамьянцев. Да, не в отъезде ли, спрашивает, знаменитый Шагали-турэ сын Шакмана?..
Шагали, наконец, не выдержал.
— Ладно, хватит! Ври, да меру знай! А то как-нибудь разозлюсь и язык твой отрежу. Понял? Передай этому человеку… этому путнику: пусть оставит племя там, где оно остановилось, а сам вдоль ручья поднимется к Говорливому роднику…
Когда Шагали подъехал к названному им месту, человек, пожелавший встретиться с ним, уже поджидал его. Как только Шагали остановил коня, незнакомец молча вынул ногу из стремени, собираясь спешиться.
— Оставайся, уважаемый, в седле, — подал голос Шагали. — Так, я думаю, разговаривать будет удобней.
Незнакомец снова вдел ногу в стремя и, легонько тронув поводья, побудил коня сделать несколько шагов, приблизился к Шагалию.
— Приветствую тебя, Шагали-турэ! — начал он. — Там, за моей спиной, — племя Усерган. Я — Бикбау — глава племени…
— И я приветствую тебя, Бикбау-турэ! Куда путь держите?
— Нам пришлось свернуть с пути, который наметили, и вот я перед тобой, брат. Мы пришли сюда в поисках спасения…
«Сон это или явь? — мелькнуло в голове Шаталин. — Неужто вот так просто, без всяких хлопот, я осуществлю мечту отца? Неужто усерганцы сами напрашиваются под крыло Тамьяна? А может, Бикбау хитрит, что-нибудь недоброе задумал? Или же и впрямь нужда его пригнала?.. Коли хочет его племя присоединиться к нам — что ж, очень хорошо! А если просто помощи попросят — чем мы сможем помочь? Тамьянцы сами нуждаются в помощи…»
Все же весело стало Шагалию, и, как бы желая показаться выше ростом, он чуть-чуть приподнялся на стременах, — пусть Бикбау почувствует, что разговаривает с главой знающего себе цену племени.
— Добро пожаловать, Бикбау-турэ! — проговорил он не без высокомерия в голосе. — Склонившему голову в покровительстве не отказывают. У Тамьяна душа широкая, какое бы племя ни пожелало присоединиться к нам — мы будем только рады.