Скоро должно было начаться представление.
Тео, окруженный с двух сторон Лоттой и Гиттой, сидел, словно аршин проглотил, со сдвинутыми ногами и сложенными на коленях руками, всем своим видом напоминавший ученика, которого должны вызвать к доске. Чувствовал он себя ужасно.
В последний момент появился Хели, прошмыгнул на свое место, кивнул Тео и прошептал:
— Привет от Лусиана!
Он сел рядом с Лоттхен, которая его встретила так, будто он с Луны вернулся.
На небе сияли звезды. Теобальд вздохнул. Гитта, сидевшая вплотную к нему, тоже. Оба вздыхали по разным причинам — а жаль!
На сцену вышел известный шоумен, поприветствовал слушателей и, чтобы настроить людей на соответствующий лад, принялся пародировать некоторых политиков.
Лучше всех ему удался Колль. Номер всегда имел успех, и люди громко смеялись.
«Разве не здорово иметь такого федерального канцлера, который не даст умереть с голоду юмористам и артистам кабаре? Да за это следует быть благодарными», — думал Теобальд. Лично у него номер не вызывал смеха. Ему было не до того. К тому же он не терпел длинных бород — ни у людей, ни у шуток. Ему казалось, что слышал он все это уже сотни раз.
Затем на сцене появилась группа из трех молодых людей — «Эмиль и детективы». Они Тео понравились. Очень понравились.
А потом вышел Лусиан Вольперт. Он пел о Берлине без стены: «Ни любимец в Крейцберге, ни ангел в Кице…» Как тяжело объединяться и как легко глумиться друг над другом; восточники и западники — так мало жилого пространства на всех… Он пел совсем просто, без жеманства, излучая свет. Да, в нем что-то было. Серьезный текст. Хриплый, мягко окрашенный, с лирическим звучанием голос. Когда-нибудь, через десять лет, а может больше, ему все удастся и он станет и любимцем в Крейцберге, и ангелом в Кице. Тогда будет все возможно, тогда упадет последний камень из стены. «А я? — спрашивает бабушка Краузе из Кица. — Что со мной будет?» Вопрос, адресованный голубому вечернему небу.
Раздались оглушительные аплодисменты и выкрики. Лусиан, прозванный друзьями Лулу, стоял, слегка опираясь на гитару, и улыбался. Тео, высоко подняв руки, не переставая хлопал. Мысли его были о Дуне. Как бы она сейчас радовалась успеху этого мальчишки!
А может, и нет. Ведь они не так-то часто встречались до сих пор. Может, Дуне было бы безразлично, аплодируют ему или нет. В данный момент она пребывала вместе со своим герцогом Генри в мрачном замке. Кем был этот человек — была ли у него семья — жена и дети, молод он или стар?
Своего племянника он хотел привезти из Америки или откуда там еще?… И здесь тоже племянник.