— Сейчас, еще один последний кусочек, Гей, дорогая, — небрежно бросила она в сторону Гей, но та уже выбежала прочь, в боли и холоде отчаяния, пронзившего все ее существо. Через зал, через веранду, вниз по ступенькам. В ночь, где она могла остаться одна. Если бы мгновенно попасть туда, где темно и холодно, где нет ни огней, ни смеха, о, да, никакого смеха! Она думала, что все смеются над нею — над нею, Гей Пенхаллоу, над обманутой Гей Пенхаллоу. На бегу она бездумно сорвала тонкое ожерелье из золотых бусинок — подарок Ноэля — и отшвырнула его. Золотые бусинки рассыпались в пыли дороги, словно крошечные звездочки в бледном осеннем лунном свете, но Гей и не подумала остановиться и собрать их. Задержись она хоть на мгновение, и ей было бы не сдержать и не остановить крика боли. Фары припозднившихся авто освещали обезумевшую бегущую по дороге фигурку, а одна машина чуть не сбила ее. Гей пожалела, что этого не случилось. Когда же она доберется туда, где никого нет? Дорога казалась бесконечной… бесконечной, словно придется вечно бежать по ней, а если остановиться — разобьётся сердце.
В конце концов она добралась до Майского Леса. В гостиной горел свет. Мама не спала. Гей не могла видеть ее. Она не могла никого видеть. Она задыхалась от рыданий. Ее красивое медового цвета платье висело клочьями, мокрое от росы, изодранное кустами вдоль дороги. Но это было неважно. Какое ей теперь дело до платьев. Теперь все неважно. Гей слепо добрела в уголок березовой рощи и рухнула в папоротник и горькую сумятицу отчаяния. Горечь всех обманутых женщин текла через ее юное сердце. Мир рухнул для нее. Нет больше ничего, ничего. Никто никогда еще так не страдал, никто не будет так страдать вновь. Как ей жить дальше? Разве можно жить в таком отчаянии?
А все из-за этого ужасного кувшина. Тетя Бекки, казалось, ядовито смеялась из своей могилы. И весь свет скоро будет смеяться и особенно Уильям И.
VII
Пенникьюик Дарк решил, что должен жениться. Не без долгих и мучительных раздумий. Много лет Пенни считал, что навсегда останется холостяком. В молодости он был вполне горд собой, будучи немного сердцеедом. Он намеревался когда-нибудь жениться. Но пока он принимал решение, избранная леди каким-то образом, оказывалась помолвленной с кем-то другим. Так он и додрейфовал до штилевой полосы в матримониальных перспективах, прежде чем осознал это. Молодые девушки стали считать его одним из старичков, а девы подходящего возраста уже превратились в замужних дам. Клан переместил Пенни в разряд убежденных холостяков. Поначалу Пенни возмущало это. Но по прошествии лет он смирился. Что привлекательного