В паутине (Монтгомери) - страница 117

в женитьбе? У него достаточно денег, чтобы не работать, небольшой уютный дом в Серебряной Бухте, вполне сносная экономка в лице старой тетки Руфь Пенхаллоу, славный маленький автомобиль, чтобы объезжать окрестности, и два великолепных кота — всегда у его ног. Питер Первый и Питер Второй, которые спали в ногах его постели и ели за его столом. Что больше могла дать ему женитьба? Он самодовольно сравнивал свою долю с жизнью большинства знакомых ему женатых мужчин.

Он бы мог поклясться, что не хотел бы получить ни одну из их жен в качестве дара. Что касается семьи, то на свете вполне достаточно Дарков и Пенхаллоу и без его вклада. «Пусть лучше иссякнет дурная кровь». Пенни недовольно ворчал, когда дядя Пиппин подтрунивал над ним по поводу его холостяцкого положения. Ему нравилось сидеть в церкви и жалеть Чарли Пенхаллоу, который располагался на скамье впереди, что тому приходится покупать платья для семи глупых дочерей и смотреть на все это. Данная жалость имела для Пенни особый привкус, потому что миссис Чарли была когда-то единственной девушкой, которую Пенни всерьез рассматривал как кандидатуру будущей жены. Но прежде чем он пришел к выводу, что хочет этого, она вышла замуж за Чарли. Тогда Пенни убедил себя, что ему все равно, но ныне, в зрелые пятьдесят, перебирая свои былые увлечения, как пес вспоминает, сколько закопал костей, он постоянно возвращался мыслями к Эми Дарк. Это означало, что воспоминания о ней все еще жалили его. Эми была милой девушкой, да и сейчас оставалась милой женщиной, несмотря на семь дочерей и двоих сыновей, и иногда, когда Пенни смотрел на нее в церкви, он чувствовал смутное сожаление, что она не дождалась, пока он решал, хочет ли ее или нет.

Но в целом, холостяцкое существование очень устраивало Пенни. Ему нравилось утверждать, что «сохранил юношеское сердце», и не подозревал, что молодые считают его старым ловеласом. Он же считал себя вполне денди, которым восхищается семейство. Он мог приходить и уходить, когда пожелает. У него не было никаких обязательств или обязанностей.

Так или иначе, в последние годы сомнения в правильности решения остаться холостяком время от времени терзали его. Тетя Руфь старела, ее сердце могло сдать в любой момент. Где тогда, разрази ее гром, он найдет подходящую экономку? Ревматизм уже начинал крутить ноги, а его дед, Рональд Пенхаллоу, долгие годы был калекой. Если его, Пенни, дела пойдут таким образом, кто будет ему прислуживать? А если ревматизм доберется до сердца, как это случилось с дядей Алеком, а в доме не будет экономки, он может умереть ночью, и никто долго не узнает об этом. Скорбная мысль о себе, лежащем мертвым неделю за неделей, всеми забытом, была невыносима. Вероятно, лучше жениться, пока не стало слишком поздно. Но все эти мимолетные страхи, возможно, и не подвигли бы его к действию, если бы не тетя Бекки со своим кувшином. Пенни хотел кувшин. Не то, чтобы он был расположен к сей вещи, но получить ее — вопрос справедливости. Его отцом был старший брат Теодора Дарка, и его семья имела все права на кувшин. Но Пенни справедливо полагал, что, оставаясь неженатым, он упускает этот шанс. Тетя Бекки высказалась вполне определенно. Ситуация склоняла чашу весов в сторону женитьбы, и Пенни, с тяжким вздохом сожаления о своем беззаботном и легком существовании, с каковым придется расстаться, принял решение, что женится, даже если это убьет его.