— Да, честно говоря, Вирджиния, именно это я и чувствую. Я не та девушка, что вышла замуж за Барри — а совсем другая. Возможно, я напилась из какого-то заколдованного колодца перемен, Вирджиния. Не могу ничего с этим поделать и не хочу. Все, что я хочу сейчас — чтобы Питер пришел и поцеловал меня.
В голове Донны закрутилась следующая фраза, усугубляющая высказанное. Она озвучила ее, чтобы рассердить Вирджинию, которая раздражала ее.
— Ты даже не представляешь, Вирджиния, как великолепно умеет Питер целоваться.
— Не сомневаюсь, что у него имеется обширная практика, — с горечью ответила Вирджиния. — Что касается меня, я помню все поцелуи Неда.
Донна позволила себе слегка улыбнуться. У Неда Пауэлла были маленькие пухлые губы, а над ними маленькие каштановые усики. Одна мысль о поцелуе таких губ всегда приводила Донну в дрожь. Она не могла понять, как Вирджиния могла такое терпеть.
— Ты можешь смеяться, — холодно добавила Вирджиния. — Я полагаю, ты смеешься над всем, что было свято для нас. Но я случайно узнала — Питер сказал, что ты милая штучка, и он может заполучить тебя, едва попросив.
— Я не верю, что он так сказал, — ответила Донна, — а если и сказал, почему нет? Это ведь так и есть.
Вирджиния ушла, рыдая. Она сообщила Утопленнику Джону, что ей нет смысла приходить — она больше не имеет влияния на Донну.
— Я знала, что опал приносит несчастье.
Утопленник Джон стукнул по столу и свирепо уставился на нее. Эти дни проходили у него под знаком ударов по столу. Утопленник Джон зло смеялся над всем и вся и намеревался заставить всех почувствовать это. Разве у отца больше нет прав? Неужели эти годы жертв и заботы прошли впустую? Они глумятся над родителем, просто глумятся. Они думают, что могут выходить замуж за любого дурака, который им понравился. Женщины такие бесовки. Он укротил двух собственных, но молодое поколение уходило из-под его власти.
— Она никогда не выйдет за него… никогда!
— Она собирается, — сказала Вирджиния.
— Она не собирается… она только так думает! — заорал Утопленник Джон. Он всегда считал, что если возражать достаточно громко, люди обязательно согласятся.
В клане начали заключать пари. Одни, как Стэнтон Гранди, считали, что история не продлится долго. «Чем сильнее огонь, тем скорее все сгорает», — сказал он. Некоторые думали, что Утопленник Джон никогда не уступит, другие — что, вероятно, в конце концов рухнет. А иные уверяли, что не имеет значения, сдастся он или нет. Питер Пенхаллоу возьмет свое, где бы оно ни хранилось. Они приходили к бедной Донне, которая то лежала, скучая, в постели, то сидела, откинувшись на удобном стуле, пытаясь пережить очередной тоскливый день без Питера, и приносили советы, намеки и сплетни. Тетя Но рассказала, что на ее вопрос «Как же он наконец попался?» Питер ответил: «О, я устал бегать». Питер мальчиком стрелял горохом в старших в церкви. Питер выплеснул стакан воды в лицо своего учителя. Питер принес осиное гнездо на проповедь. Питер выпустил пойманную крысу на собрании швейного кружка в доме его матери. Они вытащили все, что знали и помнили о том, что натворил Питер. А сколько же он наделал того, о чем они не знали.