Девочка с завистью следила, как птица вынырнула с пойманной рыбиной в клюве и проглотила добычу. Даже в животе заурчало. Рыбак высадил Пирру на этом берегу, оставив ей только бурдюк с водой и две сушеные кефали. С тех пор прошел один день и одна ночь, и за все это время Пирре не удалось отыскать ничего съестного, кроме пыльного пучка шафрана.
На Кефтиу дочери Верховной жрицы беспокоиться из-за пропитания не приходилось. Проголодавшись, девочка просто хлопала в ладоши, и раб подавал на стол любые яства по желанию хозяйки: жареные сырные шарики с кунжутом; запеченного осьминога, фаршированного щавелем; пирожки с инжиром, посыпанные толчеными грецкими орехами и политые медом. Объедение!
Но здесь слуг нет. Рыбы на мелководье много, но стоит подойти, и вся она куда-то исчезает – раз, и ни одной не видно. Пирра не знала, что рыбы умеют так быстро плавать. Да и откуда ей знать? Девочка видела их только на рисунке или на блюде.
Кажется, на острове незваной гостье не рады. Морские птицы кричат на Пирру. Острые камни изрезали ноги. Море то накатывает волнами на берег узкой бухты, то опять отступает, и так целый день. Ожог на щеке больно щиплет от соленых брызг. Но перейти в бухту побольше – ту, что по другую сторону мыса, – Пирра не отваживается. Покидать укромное убежище опасно: вдруг Яссассара или Вороны ищут беглянку?
Пирра соскучилась по Усеррефу. А вот египтянин по ней, должно быть, совсем не скучает. Ох и досталось ему, наверное, после ее побега!
Остается только злиться из-за собственной беспомощности. Сандалии Пирра захватить не догадалась. И плащ не взяла, а жаль: днем укрывалась бы от солнечных лучей, и ночью не мерзла бы. Костер разводить Пирра не умеет. Спать на берегу страшно: отовсюду незнакомые звуки. Бескрайнее небо усыпано звездами, и кажется, будто все до единой смотрят на Пирру. В вышине шныряют черные тени: то ли птицы, то ли летучие мыши, то ли что-то похуже. На острове есть пещера – Пирра ходила туда за водой, когда бурдюк опустел. Но о том, чтобы там ночевать, и речи быть не может. Пещеры – коридоры, ведущие в подземный мир. Зайти просто, а вернешься ли, – неизвестно.
Вскоре после того как рыбак уплыл, разразился шторм. Пирра спряталась под можжевеловым деревом и все равно промокла до нитки. Бодрости это ей не прибавило. А потом произошло то, чего боится каждый кефтиец: задрожала земля. Съежившись под деревом, Пирра молила Сотрясателя Земли пощадить ее. Вдруг Он прогневался, потому что ей на острове не место?
Земля тряслась недолго, но Пирра всю ночь пролежала без сна. Как бы Подводный Бык снова не затопал копытами! На рассвете Пирра бросила в Море серьги, ругая себя, что раньше не догадалась задобрить Подводного Быка.