Она поднялась с оградки и пошла за мной, на ходу подтягивая высокие гольфы. Грасс они доходили до середины бедра, и в сочетании с очень короткой юбкой смотрелось все это весьма соблазнительно. Симпатичная девчонка, хотя я и не жаловал ее готический боевой раскрас.
— Хватит пялиться, Соколов, — беззлобно проворчала Анька. — Нравится — лучше лишний раз комплимент сделай.
— Зачетные ноги, — отозвался я.
Грасс тихо рассмеялась.
А пока что все складывалось более-менее прилично. Если Денисов даст слово сохранить тайну Аньки, то она в ответ поклянется не болтать о записке и Темной Аспиде. Неплохо бьется, и все в плюсе.
Я распахнул дверь малого зала и по-джентельменски пропустил даму вперед. Грасс тут же зажгла несколько настольных ламп, а я отодвинул для нее стул. Ухаживать — так ухаживать. Я уже почти забыл о тонкостях этикета, которым меня обучала Матильда — здесь, в Аудиториуме, парни перед девушками не расшаркивались. Ибо “для науки все равны”, как говорил его высокопревосходительство ректор.
Лишь бы только Анька не восприняла все это как ухаживание.
Дверь тихо открылась, и в малый зал скользнул Денисов. Увидев его, Грасс ощетинилась, словно бешеная кошка.
— Он что здесь забыл? — прорычала девушка.
Они с Денисовым молча сверлили друг друга глазами. Грасс покраснела от гнева так, что ее румянец был виден даже под слоем пудры. Да и Денисов, хоть и был более сдержан, но тоже инстинктивно сжал кулаки. Не знаю, что эти двое не поделили, но сейчас казалось, что поднеси между ними спичку — и та вспыхнет.
— Соколов, объясни, какого рожна здесь делает этот кретин, — потребовала Анька.
— Могла бы и повежливее, — спокойно ответил Денисов. — Дело у меня к Соколову. И к тебе.
Грасс резко обернулась ко мне.
— Так это ради него ты меня сюда притащил? И ты хочешь, чтобы я помогала ЕМУ?
— Не ему, — ответил я. — Нам. Ребят, объясните, почему между вами столько… напряжения?
Денисов отмахнулся.
— Долгая история. И никакого отношения к делу не имеет.
— Да ладно? — хмыкнула Анька. — Что, не хочешь вспоминать, как полез ко мне, а я тебя огрела вазой?
— В который раз говорю — я это сделал потому, что отец хотел устроить то сватовство.
Так-тааак… Вот он, побочный эффект всякого замкнутого общества. Перекрестное опыление, все друг друга знают. Слухи разносятся мгновенно, а репутацию может испортить какая-нибудь безделица.
Я уже откровенно наслаждался сценой.
— Верно понимаю, что родители решили вас познакомить, а ты к ней полез и получил за это вазой?
Денисов хмуро кивнул.
— Примерно так. И заметь, Ань, я никому об этом не рассказывал.