– Да, у меня очень мерзнет спина и руки. И еще запах… я стала чувствовать запах сгоревшего масла. Это проходит, когда я выхожу из помещения, где это произошло.
– А как все остальное в вашей жизни – сон, аппетит, секс?
– Все как обычно. Я пью снотворное иногда, но не постоянно. Ем нормально. Секс в общем тоже нормальный, если учесть, что мы женаты двадцать с лишним лет.
Борисов помолчал. Надя, слегка успокоившись, отпила крепкого чаю, который, конечно, уже остыл.
– Надя, мы с вами вернулись к тому же состоянию, в котором начинали работу в прошлый раз, несколько лет назад.
– Да, я понимаю.
– Мы с вами тогда выяснили, что клептомания, которой вы страдаете, не является самостоятельным заболеванием. Это синдром, который проявляется в период стресса, и его интенсивность обычно нарастает. То есть, как правило, приступы клептомании обычно становятся все чаще и чаще. То, что в вашей жизни это не случалось так давно, конечно, хорошо. Но то, в каком виде проблема вернулась, выглядит достаточно тревожно. Похоже, что вы утратили способность слышать свое тело и адекватно оценивать эмоции, которые испытываете. Как будто запретили себе жить и чувствовать. Понимаете? Вы так эффективно изолировали проблему, что даже перестали чувствовать приближение приступов – а ведь тело вас о них предупреждало. Клинически вы, насколько я могу судить, совершенно здоровы. Но лечить клептоманию отдельно невозможно. Для победы над ней нужно забраться глубоко в недра личности и устранить напряжение, которое вас терзает.
– Дмитрий Николаевич, я понимаю. Я помню все, что вы мне тогда объясняли. Но я правда не готова к такому лечению. Поймите, в моей жизни нет ни времени, ни других ресурсов на то, чтобы проходить длительную терапию. И кроме того, может быть, это даже важнее, меня устраивает моя жизнь. Я ее создала, она вполне сбалансирована, и она меня устраивает.
– Конечно, это ваше право. Но я обязан вам объяснить, что отказ от решения проблемы, с которой вы пришли, не конструктивен. Клептомания – только сигнал. Она говорит о том, что уровень стресса, с которым вы столкнулись, превышает способности вашей нервной системы. Речь идет не о том, что вас поймают на воровстве, хотя и это может случиться. Речь идет о том, что, если даже вас не поймают, вы все равно будете расплачиваться – возможно, даже в форме тяжелого соматического заболевания.
– Вы хотите меня напугать?
– Я хочу вам помочь. Вы говорите, что ваша жизнь сбалансирована, но при этом в ней нет ресурсов на то, чтобы вы позаботились о себе, о своей душе, о том, что может и должно принести вам облегчение. Вам самой это не кажется странным?