Вероника пихнула оперуполномоченного в грудь: тоже мне «жених», нашел время клеиться по-настоящему! Но не удержалась от язвительности:
— Никогда бы не подумала, Ковалев, что ты любишь доминанток.
— А я их терпеть не могу! — Капитан отпустил Веронику, поднял воротник куртки и сменил тему: — Представь, что было бы, если б мы сюда ребят Красильникова пригласили.
— Думаешь, они, — Ника мотнула головой на окна ресторана, мимо которого они шагали к машине, оставленной во дворе за домом, — по-семейному, по-тихому договорятся?
— А ты сомневаешься?
— Не-а. Виноватая мамка теперь сама нашу Яковлевну под венец поведет.
— Угу. Про бурю в пыльном мешке Игнат верно угадал.
Ребята повернули за угол. Из тени, увидев, что они идут одни, к джипу шагнула высокая фигура — Котов.
— Ну как? — спросил Игнат, поежившись от холода.
— Порядок. За руль сядешь? — Ковалев открыл для Вероники заднюю дверцу, сам запрыгнул на переднее пассажирское кресло. — Рыжей бабой оказалась матушка Руслана, Зумрун свет Рашидовна.
— Я все видел через окно, — сказал вор-начальник и завел двигатель. Второй комплект ключей у него, разумеется, имелся. — А сейчас, голуби мои, — продолжил, выводя машину на проспект, — вас ждет приятное продолжение вечера — разговор с сердитым господином майором. Я предлагаю быстренько подбить наши активы…
Поднимаясь по лестнице на третий этаж, Вероника заготовила вступительную речь. Пусть Котов думает, что ему угодно, и берет все на себя — кукольную одежку, из-за которой они прокололись, действительно он оставил, — но погоны, ежели чего, срывать будут с капитана Ковалева. А кексы печь он навряд ли приспособится.
Едва войдя в прихожую и не раздеваясь, Ника разглядела в темной гостиной Красильникова, просунула туда нос и шепнула:
— Можете поздравить нас с победой, Кирилл Андреевич! Я практически уверена, что смогу уговорить Дашу, а она уговорит отца — передать вам документы! Его книга, кстати, уже написана. Учебник то есть.
Котов, успевший снять верхнюю одежду и ботинки, шагнул в комнату, включил там свет. Выражение лица Кирилла Андреевича, попавшего под свет люстры, Веронике очень не понравилось. Но не исключено, что пару секунд назад оно было еще хуже.
— Откуда ты знаешь, что книга написана? — мрачно поинтересовался Красильников.
— Так Даша сказала. — Вероника потерла ладонь о ладонь, изобразила, как замерзла. И устала по-собачьи. — Сама. Я ее ни о чем не спрашивала. Честно-честно!
Хмурые морщинки на лбу Кирилла Андреевича немного расправились. И Вероника бросилась каяться напропалую:
— Кирилл Андреевич, ну что нам было делать? А? Этой кукольной одежкой Даша нас к стене приперла, все так неожиданно получилось… Но в результате ведь — хорошо. Ведь правда, хорошо же! Даша, я уверена, поговорит с отцом…