— Сядь, — приказал Красильников.
И Ника крепко испугалась за погоны капитана. Согнула ноги в коленях и попала попой на край дивана. Противоречить конторскому майору, как она догадалась, сейчас все равно что дразнить голодного дракона.
Капитан, которому не предложили сесть, приступил к докладу. И в его сухом исполнении изложение событий зазвучало настолько дико, что Вероника едва-едва удерживалась от комментариев! Уж она бы добавила в историю смака и эмоций, она бы объяснила, как все разворачивалось — с душой, с кучей переживаний, догадок и сомнений…
Но сваливать все в кучу, видимо, нельзя по протоколу. Старший оперуполномоченный отдувался за нее.
А в результате всех его стараний Красильников отвернулся от стоящего столбом капитана и обратился с вопросом не к нему, а к Веронике:
— Значит, ты думаешь, что Дарья способна уговорить отца передать нам архив?
— Да! — Дождавшаяся внимания девушка подскочила.
— И что мы будем со всем этим делать? — Вопрос адресовался Котову, молчавшему все это «пыточное» время.
Вор и фээсбэшник обменялись понимающими взглядами. Котов повел плечом.
— У нас останется «сильфида». А вообще, я думаю, главное в принципе эти документы получить. Это ведь было главным? Или все-таки задержание Кости на горячем?
Кирилл Андреевич невесело хмыкнул.
— Все главное, Игнат. — Повернулся к Ковалеву: — Ладно. Поедешь со мной, напишешь все подробно… Выходи первым и двигай на своей машине к московской трассе. Меня ребята подхватят.
— В Москву? — спросил Игнат.
— Нет. В пансионат неподалеку, Макс знает.
Вероника смотрела на Максима и боялась сдвинуться с места. Он уходил такой пристыженный, понурый… как будто из зала суда, в наручниках!
— Кирилл Андреевич, — прошептала Вероника, — Максим ни в чем не виноват…
— Время покажет. До встречи, Вероника.
Когда за Красильниковым захлопнулась входная дверь, а заперший ее Котов вернулся в комнату, Ника почувствовала слезы на своих щеках.
— Игнат, все очень плохо, да? Я думала, мы молодцы, а мы, оказывается…
— Вы все немного запутали, Вероника. Но не переживай, Андреевич разберется. Дай ему немного времени, он толковый мужик.
Котов уже укладывался спать, когда из прихожей донеслось треньканье входного звонка. Не домофона.
Игнат бросил взбитую подушку на разложенный диван и усмехнулся. Вероника все никак не угомонится, муки совести ей не дают заснуть, пришла за утешением: уволят ее Максима или медаль дадут? И внеочередное звание.
Котов подошел к двери, автоматически глянул в дверной глазок…
На лестничной площадке стоял Тополев. В пиджаке и сбившейся, наполовину застегнутой белоснежной рубашке.