С тобой я дома. Книга о том, как любить друг друга, оставаясь верными себе (Примаченко) - страница 65

– Мы же с тобой сегодня разговаривали в Скайпе.

– Э-э-э… Я же просто написала тебе «ок»?

– НУ ВОТ ВИДИШЬ!

Вот и получается, что для моего мужа слово «ок» – уже коммуникация и диалог. А для меня – всего лишь две куцые буквы. Мне хочется слышать больше, ему хочется говорить меньше, но это нормально, и с этим можно научиться жить (счастливо).

Я понимаю: если партнер не спрашивает, что вы чувствуете, а на вопросы, что чувствует он, отвечает односложно и без желания вдаваться в подробности, может сложиться впечатление, что вы ему не очень-то и нужны. Но когда вы действительно не нужны, это выглядит и ощущается по-другому: с вами не считаются, не помещают вас в свое будущее (даже если это будущее – всего лишь планы на ближайший отпуск), не вводят в близкий круг. И в целом вы для человека так, «увидимся, когда увидимся». А если вас держат во внутреннем сердечном кармане, в тепле и заботе, но «обо всем» говорить не получается, – это особенность ваших отношений, к которой при желании можно адаптироваться. Да, можно погоревать, что «ну вот так», оплакать, если чувствуется в этом потребность, но стоит ли отказываться из-за этого от человека? Он не виноват, что разговоры – не его конек.

Так получилось, что по статьям «закрытость» и «немногословность» чаще всего судят мужчин. И здесь важно помнить вот о чем.

В нашей культуре мальчиков воспитывают таким образом, что к моменту, когда они становятся мужчинами, у них серьезно нарушен контакт со своими чувствами: чаще всего они в них не разбираются, потому что в их детстве проявление чувств не поощряли. Чувствительность до сих пор почему-то считается сугубо «женской» чертой. Поэтому мальчикам транслируют послания: «не поддавайся эмоциям», «не теряй хладнокровие» – другими словами, «не будь как девочка». (Однако сдвиги к улучшению ситуации определенно есть!)

Таким образом мужская эмоциональная идентичность строится от противного – несмотря на то что чувства не зависят от пола (абсолютно все способны испытывать и печаль, и гнев, и ярость, и нежность), мужчины вырастают с убеждением «чувства – для женщин». Не хочешь прослыть женщиной – не чувствуй. Социум не любит, когда мужчина плачет или грустит – людям кажется это странным. Им гораздо легче переносить, когда, страдая, мужчина молча пьет в баре, а не рассказывает каждому, кто готов слушать, о своем разочаровании в любви и разбитом сердце. И он привыкает «чувствовать чувства» как некую глухую боль в груди, но не облекать их в слова.

Редкому мужчине в детстве говорили, когда умирала его собака: «Я понимаю, ты очень