».
Я рассмеялась и в тот момент с грустью поняла, что не помню, когда смеялась в последний раз.
Сегодня много говорят о том, как важно контейнировать детские эмоции, вбирать их, позволяя маленькому человеку выплакаться, накричаться и слить нервное напряжение в тебя. Я всегда это представляю и ощущаю так: ты накрываешь собой гранату.
Если постоянно накрываешь собой гранаты, не удивительно, что иногда разрываешься на лоскуты: потому что это невероятно сложно – накрывать собой гранаты.
Это изматывает. Без конца перерабатывать детскую злость и фрустрацию тяжело. Поэтому нормально, что «правильно» отвечать на недовольство и раздражение партнера («как делают взрослые люди») сил просто не остается. Мы либо взрываемся, либо просто отключаемся и переводим себя в режим концентрации только на ребенке, говоря партнеру: «Делай что хочешь», – подразумевая: «Нет у меня сил еще и на тебя».
Понятно, что проблема в этот момент не решается, – ее комкают и заталкивают под ковер, а обиду проглатывают, – и она оседает внутри грязным твердым налетом. Отношения теряют прозрачность и радость, мутнеют и из питательных и безопасных превращаются в ранящие и отбирающие. Часто решение видится в одном: развестись. Потому что ребенок «подсветил» то, что никакой любви, оказывается, и нет, что каждый сам за себя, что никто не хочет делить никакую ответственность – хочет только сделать так, чтобы ему было легче.
Тогда люди, которые когда-то были гораздо терпимее друг к другу, начинают оценивать происходящее в категориях крайностей: «всегда», «никогда», «ни разу», «все время», «вечно». Условно хорошее и условно плохое приобретает угрожающий контраст. И никто не хочет вспоминать классическое «почему мы друг друга полюбили» – хочется просто друг друга добить.
От бессилия. От усталости. От того, что «такая сейчас серия», в которой героям предписано мучаться и страдать, через эту боль расти и узнавать о себе и своих пределах много нового. Но это время, которое нужно пережить. Не «собраться и пережить», а просто пережить, как получится. С соплями, слезами, злостью, ненавистью. Позволяя «некрасивым» чувствам проходить через себя строем по несколько раз за день, но твердо приняв решение отказаться от резких движений: «Уходи», «Тогда я сама уйду», «Давай разведемся».
В первый год после рождения ребенка,
в этот хрупкий период, вы – не вы, а самая усталая,
самая дерганная и глючная версия вас.
Поэтому не торопитесь, не рубите сплеча. Дайте вашим отношениям время прийти в себя после кардинальной перемены, которой является рождение ребенка. К вопросу о разводе вернетесь через полтора-два года, когда объективно станет легче и вы наконец-то выспитесь и выпьете чай горячим. Устраивать переворот раньше все равно во многом бессмысленно: если у вас нет сил не раздражаться на чужое раздражение, то ресурсов, чтобы пережить, оплакать и отгоревать расставание у вас тоже не будет. Не говоря уже о поисках новой любви.