— Совершенно обычная. Любит силу, власть, блестяшки. Мужиков вроде тебя воспринимает лишь инструментом, и не потому что ты ей не нравишься, братик. Возможно, нравишься и даже очень, но твое раболепие вызывает в ней отвращение, которое она скрывает, потому что мужское раболепие в вашем социуме — норма. Но по — настоящему ее сердечко бьется лишь когда ей дают понять, что ее не боятся. Что она просто хрупкая, маленькая, черная жопка, которую можно нагнуть и… Ну ты понял.
— Это не правда!!
— Да? А расскажи мне, как обычно выглядят ее любовники? — я сделал многозначительную рожу и продолжил, — Дай угадаю? Здоровые? Опасные? Необузданные? Алтонир. Например, а? Особо опасные рабы и стражники, которые ведут себя как будто никто им не указ. Угадал?
— Замолчи!
— Хорошо.
— Я докажу ей, что я тоже силен!
— Не, братец. Прости, но так не работает. Она тебя просто убьет, если ты начнешь восстания поднимать. Все взаимодействие с женщиной определяется первыми мгновениями знакомства с ней. Ты для нее слуга, и если будешь показывать клыки — станешь просто ручным волком, который укусил хозяина.
— И что мне делать? — он сел на жопу, и просто уронил голову, ковыряя землю кинжалом.
— Да ничего. Буквально. Ничего не делать — это лучший совет, который я тебе могу дать.
— Очень умно, магистр ВСЕЗНАЮ!
— Ох блин, тупая молодежь, ну вот и на кой я снова лезу в чужие отношения, спрашивается??? — я в сердцах пнул ни в чем не виноватый камень, он просто оказался ни в том месте, ни в то время, — ничего, значит, НИЧЕГО! Как происходит сейчас? Ты холоден и думаешь только о миссии, но когда Сашка тебя зовет или о чем — то просит, или говорит просто с тобой — ты становишься в стойку верной собачки, высовываешь язык и преданными глазами смотришь на нее, так?
— …
— ТАК? Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ!
— ДА! — он уже был на грани срыва, скоро разревется. А еще в моем мире людей, что прожили двадцать пять лет и не хотят ни детей, ни ипотеку, называют инфантилами.
— Вот и перестань. Прекрати ее выделять. Говори, как со мной, слушай только по делу и не лебези. Дождись, когда она сама спросит, в чем дело, и ответь, что ни в чем. А когда она спросит второй, или лучше третий раз — скажи, что беспокоишься о ней, что она стала какая — то мнительная. Спроси в чем дело. И она откроется. Не в тему, не про вас, но что — то важное для СЕБЯ она расскажет. А дальше уже я не советчик, решай сам как поступать со знанием, которое обретешь.
— Это не сработает, Ссапиль никогда не говорит о чувствах.
— С ожерельем сработало же, — я подмигнул и поднялся на ноги, — пошли, нам еще туеву гору километров сегодня надо прошагать.