— Почему тогда тебя приставили ко мне, если я должен был к Демонам отойти?
— Потому что я — такая же уродка для всех, и Мэйфрин была бы совсем не против избавиться от меня, и получить шпиона в Демонском тылу! И вообще, я говорила, что это мое предназначение. «Коли явится герой, то дочь Демона и Дроу станет его проводником и наставником» — буквально послание богини, полученное Гаускваррой за сотню лет до моего рождения. Все надеялись, что не будет такого, чтоб Дроу понесла от Демона, но богиня не ошибается. И не убили меня только потому, что я винтик в плане богини, — она склонила голову, прикрыла глаза, выдохнула.
— Тяжело?
— Тяжело ссыкунам и нытикам, а я приняла свою роль в своем обществе.
— Не хотела послать все в по — дальше?
— Хотела. Много раз. Моя жизнь — это жизнь отщепенки, меня боялись, но никто не признавал. А потом появился ты. Неожиданно. И все поменялось.
— По — моему не очень — то. Разве что теперь тебя ненавидят не больше всех, я отобрал пьедестал уродки! — я весело подмигнул и откинулся на спинку.
— Марк. Теперь меня ненавидят еще больше, но и боятся не в пример прошлому. Все думают, что именно из — за моей помощи ты до сих пор жив, но сделать и даже сказать ничего не могут. Воля Богини.
— Я понимаю. Раньше твоя цель была туманной и ненастоящей. А потом бах, и я тута, и у тебя реальное, живое доказательство твоей нужности дому, миру, богине.
— Почти так. Но это не все.
— Влюбилась, моя Пятница? — я смотрел на нее в упор, задорно разглядывая ее грудь. А еще у меня глазки золотыми молниями стреляют.
Должно быть, выгляжу очешуенно.
— Да.
— Что? — и тут я просто оторопел.
— Выглядишь круто, как наркоман, которого молнией ударило, мечта всех женщин, аха — ха, — она снова меня подловила, у меня аж ком к горлу подкатил, когда я на секунду подумал, что это про влюбленность.
— Не заглушены больше, — мне не понравилось, как она издевается и я решил отомстить, чуток.
— ЧТОООООООООО?
— Ну, абилки адаптировались, и я теперь могу злиться и держать покерфейс, — я говорил будто о какой — то неважной фигне, виляя ножкой.
— Когда спрут тебя тащила к себе, — догадалась Ксюха.
— Йеп. Что — то вроде «Аларм, герой скоро сдохнет, читы на полную», — я говорил басовитым роботизированным голосом, хе — хе.
— Ты же не понимаешь совсем, что это значит, да, имбецил? — она смотрела на меня как смотрят на ребенка, который жрет песок.
— Не понимаю, ага. Но чувство шикарное. Вот бы мне его в моей прошлой жизни.
— Ты и там себя контролировал.
— Да, но по очереди. Я мог либо злиться, либо успокаиваться. Быстро — да. Но не одновременно, — я скривился вспоминая моменты жизни, когда мне приходилось отключать злость ради достижения необходимого.