— А… — Я замолчала, вглядываясь в его лицо. Он загорел, но из-под маски напускной беспечности и прекрасного самочувствия проглядывали усталость, изнеможение и явное беспокойство.
— А Беркли? — снова спросила я.
— С Беркли случилась неприятность, — ответил он. — Он почти месяц пролежал в постели в Сойсамбу, едва не испустил дух. Доктор сказал ему больше не напрягаться, но он, конечно же, не слушается.
— Это очень похоже на Беркли, — согласилась я. — И где он теперь?
— Дома. Не знаю, сколько он еще протянет.
— Беркли не может умереть! — воскликнула я. — Я не допущу этого.
— Возможно, вы сами скажете ему об этом в ближайшем будущем, — улыбнулся он.
Мы замолчали на несколько минут — я старалась взять себя в руки. С Беркли все должно быть в порядке, а как насчет Дениса? Сможем ли мы снова быть друзьями после всего, что произошло между нами?
— Заезжайте в Мбогани как-нибудь, — пригласил он, когда я уже собралась уходить. — Я угощу вас неплохим коктейлем.
— Но ведь Карен уехала, вы сказали.
— Да, это так. Но вы всегда желанный гость, дорогая.
— О… — это все, что я смогла сказать. Затем наклонилась на мгновение и прикоснулась губами к его гладко выбритой щеке.
— Доброй ночи, Денис.
На следующий день я поскакала в Солио и прибыла туда незадолго до традиционного коктейльного фуршета. Зная Беркли, я надеялась встретить его во дворе — в каждой руке по бутылке шампанского. Но он был прикован к постели. Когда я увидела его очень бледного, вялого, исхудавшего и похожего на несчастного ребенка, сердце мое дрогнуло.
— Берил, вы — ангел, — произнес он, когда я вручила ему толстую сигару, привезенную из Накуру. — Разожгите ее для меня, хорошо? — попросил он. — Не уверен, что у меня достаточно сил.
— Я и не представляла себе, что все так плохо, — сокрушалась я. — Мне следовало приехать раньше.
— Что вы имеете в виду? — Он вздохнул. Он был настолько бледен, что даже его великолепные яркие зубы казались серыми. Голос звучал слабо. — Вы знаете, ферма никогда не приносила особого дохода. Сейчас я просто привыкаю к новому порядку вещей.
Он приподнялся, чтобы встать. Я проворно наклонилась, придерживая его, и подложила под спину подушки. Сомалийские слуги Беркли недовольно смотрели на меня — я спиной чувствовала их взгляды.
— Они полагают, что вы не имеете права ко мне прикасаться, — шепнул мне Беркли. — Обычно в моей постели не бывает хорошеньких женщин.
— Вот уж не поверю нисколько, — ответила я. — Вы настоящий принц, Беркли. Вы самый лучший из всех.
— Ну, если не считать небольших недостатков.
Он смотрел, как серебристые струйки дыма от сигары, которую я зажгла для него, точно призраки, покачиваясь, поднимаются вверх и исчезают.