Как-то, укрывшись от полуденной жары в широкой тени акации, мы с Киби перебирали клички для нашего будущего воспитанника. Я громко выкрикивала имена, которые приходили мне на ум. За пределами нашего убежища земля была точно раскаленная сковородка, идти по ней — все равно что ступать по горячим углям. Все утро мы носились на лошадях, затем помогали промасливать уздечки, пока у нас не стало сводить судорогой пальцы. Мы устали, но все никак не могли успокоиться, разгоряченные на солнцепеке.
— А как тебе Юпитер или Аполло? — спрашивала я.
— Я считаю, надо назвать Шакалом, — возражал Киби. — Это имя куда больше подходит жеребенку.
— Шакал — это так просто, — скривилась я.
— А Шакалы умные, — многозначительно заметил он. Прежде, чем я успела возразить, послышался грохот и лязг, и огромный столб сизого дыма взвился над холмами. Это был поезд из Найроби — дюжина неопрятных вагонов, которые ударялись друг о дружку с такой силой, что казалось, один из них точно слетит с рельсов или разобьется на куски. — А что, твоему отцу должны еще привезти лошадь? — Киби повернулся и взглянул на склон холма. Я быстро обернулась вслед за ним. Я не знала, ожидал ли мой отец чего-то, но мы видели, как он поспешно вышел из конюшни, приглаживая волосы и заправляя рубашку.
Прикрыв глаза от солнца ладонью. он посмотрел на холм, затем быстро подошел к нашему новому фордовскому фургону и завел мотор. Мы с Киби не собирались спрашивать у него, куда он едет и зачем и возьмет ли нас с собой, мы просто сорвались с места и через минуту уже были готовы прыгнуть в кузов автофургона, но… не тут-то было.
— В этот раз — нет. Слезайте, — сказал отец, подумав. — Всем не хватит места.
— «Всем»? — удивилась я. — А что, приедут гости?
Отец ничего не ответил. Сел за руль и уехал, обдав нас облаком рыжеватой пыли, вырвавшейся из-под колес. Спустя час мы снова увидели наш фургон, ползущий обратно по холму. Но на этот раз отец был явно не один — в машине мелькало что-то белое. Платье! — догадалась я. Да, да. И шляпка с ленточками, и элегантные перчатки до локтя. В машине сидела женщина. Она была хороша собой — с шевелюрой блестящих волос цвета воронова крыла. В руках она держала зонтик с кружевной окантовкой — вещицу, каких мы и не видали в нашей саванне. Они вышли из фургона.
— Берил, это миссис Орчардсон, — сообщил отец, взглянув на меня. Вслед за леди из фургона показались два больших дорожных чемодана. Леди явно прибыла не на чай.
— Рада наконец-то познакомиться с тобой, — произнесла она, быстро окинув меня взглядом с ног до головы.