«Наконец-то?!» — От изумления мой рот сам собой раскрылся, и так я и стояла, онемев, наверное, минуту.
Когда мы вошли в дом, миссис Орчардсон сразу начала все тщательно осматривать. Она расхаживала по дому, уперев руки в бока. Хотя внутри все было устроено просто, дом наш производил впечатление: он давно уже не напоминал ту хижину, с которой когда-то все начиналось. Но миссис Орчардсон явно интересовало не это. Паутина на окнах, покрытая толстым слоем сажи печь. Скатерть на столе, которая не менялась с тех пор, как уехала мать. Небольшой угольный кулер, в котором мы хранили масло и молоко. Из него пахло так, словно пруд выкачали, и остался только на на дне. Стены дома были завешаны и заставлены охотничьими трофеями — шкурами львов и леопардов, кривыми рогами антилоп куду, и здесь можно было увидеть особый предмет гордости — огромное яйцо страуса величиной с человеческий череп. Ничего особо красивого и элегантного не было и в помине. Но мы как-то обходились без затей.
— Миссис Орчардсон согласилась вести у нас хозяйство, — сообщил отец, когда гостья наконец все обошла и, вздохнув, сняла перчатки. — Она будет жить в основном доме. Здесь есть для нее комната.
— А… — сказала я неопределенно. У меня было такое чувство, как будто меня ударили водосточной трубой по голове.
Спальная комната действительно имелась, но она была заставлена бесчисленными коробками с консервами, флягами с керосином, а также кучей прочих вещей, на которые мы просто не обращали внимания. На самом деле никакая домоправительница нам не нужна, это было очевидно. А если приедут гости, где они будут ночевать, если эта леди, которая вовсе не гость, здесь все поменяет по-своему?
— Я полагаю, тебе лучше пойти на конюшню, пока мы все здесь устроим, — сказал мне отец, и тон его не предполагал возражений.
— Что ж, отлично, — заметила миссис Орчардсон. — Я приготовлю чай.
Я шла по двору и просто разрывалась от гнева — мне даже казалось, что от меня валит дым В этот момент весь мир сконцентрировался для меня в одной досадной точке: кто такая эта миссис Орчардсон и для чего она приехала. Когда я вернулась через час, я увидела, что миссис Орчардсон уже переоделась, — теперь на ней была простая юбка и блузка с воротником-стойкой. Поверх юбки был повязан белый передник, рукава блузки закатаны до локтя. Миссис Орчардсон наливала отцу чай в чашку — чайник дымился у нее в руке. Когда она наклонилась, локон шелковистых волос выбился из прически и упал на лоб. Отец сидел на стуле, по привычке положив ноги на низкий стол. Лицо его выражало непринужденность — он явно не чувствовал никакого смущения. Хлопая глазами, я смотрела то на одного, то на другого. Не прошло и часа, а она уже заполнила собой всю комнату — всем завладела и все переделала по-своему. Чайник теперь был ее. Пятна со скатерти исчезли — она их старательно отчистила. Паутина из углов тоже исчезла — и, надо полагать, больше уже не появится. Миссис Орчардсон явно была настроена решительно и не собиралась церемониться. Вряд ли что-то могло укрыться от ее зоркого взгляда.