Собравшиеся продолжали молча взирать, как он поднял мешок повыше, дабы продемонстрировать, как затягивается шнурок. Торнхилл видел, что Дик вытянул шею, приоткрыв от изумления рот.
На карте план капитана Маккаллума выглядел по-детски простым, и, глядя на карту, можно было легко вообразить его исполнение: живую цепь, преследование, свершившееся правосудие. Карта была довольно точной. Вот река, огибающая мыс Торнхилла, вот Диллон-Крик милей выше, вот ферма Головастого, аккуратный квадратик, и как раз перед ней – изогнутая линия Дарки-Крик. Ущелье помечено точечками, будто бумагу курица клевала. Карта была верной, и трудно было спорить с капитанской логикой – со взятием в клещи, с живой цепью.
Но Торнхилл бывал там и знал, что карта верна только в общих чертах. Он знал, что на самом деле путь вдоль ручья, по которому, по замыслу Маккаллума, будет двигаться живая цепь, на самом деле пролегает не по ровной земле, что там настоящие дебри – деревья, густой кустарник, валуны. И склоны – ребристые выступы, скалы, овраги вдоль ручья, поросшие мангровыми деревьями, тростником, а ила там накопилось столько, что человеку ничего не стоит провалиться в него с концами. Каждая лиана, каждый торчащий из-под земли корень, каждая похожая на плетку ветка будет сопротивляться человеку, не говоря уж о целом воинском подразделении. Москиты будут жрать их заживо, пиявки заберутся в ботфорты, как бы крепко их ни подвязывали, клещи будут сыпаться на голову и впиваться в кожу, и им придется продвигаться урывками, из-за чего обозначенное на карте расстояние вырастет в десять-двадцать раз.
Но разве можно было ожидать от капитана Маккаллума, который только недавно прибыл из Дома и чьи розовые щеки лишь едва тронуло колониальное солнце, что он может знать обо всем этом? Он был обучен думать по-армейски – о том, какую позицию занять его армии и как противостоять армии противника. Проблема-то как раз в том и состояла, что здесь отродясь не было никакой армии – были неясные очертания, фигуры, которые исчезали, стоило на них взглянуть. Они были слишком хитры, чтобы обзаводиться чем-то таким громоздким, как армия, ибо знали то, о чем не ведали ни губернатор, ни капитан Маккаллум: армия на марше видна всем и потому столь же уязвима, как ползущий по столу жук. Здесь битвы выигрывали невидимки, непонятно откуда насылающие ливень из копий и тут же исчезающие, так что палить-то, оказывается, и не в кого.
Со своего места у двери – и вопреки собственному желанию – Торнхилл вдруг произнес: «Если мне будет позволено сказать, сэр, то предстоит довольно трудное предприятие». Он почувствовал, как Сэл расправила плечи и вытянулась рядом с ним, всем своим видом показывая, что полностью его поддерживает.