— Верно, не можете, — удовлетворенно выдохнул Илья. — Рассчитывать вы можете на другое.
Прекратив буравить взглядом окончательно смутившегося Сипягина, Илья огляделся по сторонам. Все постояльцы отеля и примкнувшие к ним супруги Корхмазян стояли с напряженными лицами, явно пытаясь понять, чем именно закончится диалог адвоката и следователя.
— Еще раз обращаю ваше внимание на то, что никакого обыска мы с вами проводить не будем. Мы проведем осмотр. Добровольный осмотр всех помещений. Это значит, что каждый из вас сам открывает свой номер и оказывает активное содействие в том, чтобы остальные, убедившись, что похищенного оружия в комнате нет, как можно скорее оставили вас в покое.
— Кажется, вчера нам что-то похожее уже говорили, — ехидно прокомментировал Латынин, — у вертолета.
— И первыми принять участие в добровольном осмотре изъявили желание супруги Сипягины. — Лунин повысил голос. — Поэтому сейчас они откроют свой номер и не будут мешать в проведении осмотра. Следующим будет осмотрен номер, находящийся напротив, в нем, если я не ошибаюсь, располагается их сын Денис. Затем мы планомерно двинемся дальше по коридору.
Илья вновь повернулся к застывшему на месте адвокату.
— Артур Львович, откройте дверь. Пожалуйста.
— Хорошо, — Сипягин на мгновение замер, словно собираясь с силами, — хорошо, я открою.
Осмотр номера Сипягиных ничего не дал. Не обнаружился пистолет и в комнате Дениса. Выйдя в коридор, Илья недовольно оглядел толпящихся вокруг него людей.
— Напоминаю всем присутствующим, — Лунин печально вздохнул, давая понять, что и сам не рад тому, что должен произнести, — среди нас находится преступник. Поэтому до тех пор, пока все здание не будет осмотрено, держимся все вместе. Никто не должен уходить от остальных, тем более заходить к себе в комнату.
— То есть мы теперь друг другу надсмотрщики, — резюмировал Кожемякин. — Или как там это у вас называется, надзиратели? Вот уж не думал никогда, что до такого скачусь.
Илья задумчиво ущипнул себя за кончик носа, затем неожиданно для всех улыбнулся.
— Станислав Андреевич, — он дружелюбно взглянул на Кожемякина, — преступник среди нас всего один. Надеюсь, что один, — поправился Лунин, — а людей здесь гораздо больше. Так что если каждый сейчас будет друг за другом присматривать, то, скорее, для того, чтобы защитить от новой угрозы. Думаю, побыть некоторое время защитником будет для вас необременительно?
— Ну, если так. — Кожемякин наклонил голову сперва в одну сторону, затем в другую, разминая мощную шею. — Тогда, как у защитника, у меня имеется предложение. Выпустите Михальчук. Чего ей взаперти-то сидеть? У нее ведь оружия точно нет. И потом, если она у всех на глазах будет, какая с нее опасность?