— Какой обыск? Когда? — вкрадчиво спросил Головачев. — Люда, что вообще происходит? — сверкнул он на Журбину глазами.
Та пошла красными пятнами, открыла рот, чтобы хоть что-то сказать, но ничего не вышло.
— Когда Овсянников сбежал, — начал я спасать положение, — я решил провести в его квартире обыск. И это было правильное решение — мы нашли деньги, — кивнул я на пакет, — и записную книжку подозреваемого. Теперь мы знаем контакты Овсянникова и оперативникам будет легче его найти.
Головачев поперхнулся дымом. У Журбиной задергалось веко. Выяснять подробности пришлось Курбанову.
— Ночью, без санкции и без понятых? — спросил он.
— Нет, понятые были и представитель домоуправления тоже, — доложился я. — Так что все по закону. Были основания полагать, что в квартире Овсянникова находятся похищенные у потерпевших деньги. Также были основания полагать, что подозреваемый может их перепрятать. То есть был как раз тот, нетерпящий отлагательств случай. Осталось только прокуратура письменно уведомить, оговоренные законом для этого сутки еще не прошли, — закончил я оптимистично.
— Как у тебя, Чапыра, все просто, — разглядывая меня как нечто нереалистичное, усмехнулся Курбанов. — Жулик у тебя сбежал — растереть и забыть, и документов о побеге из под стражи оформлять никаких не надо. Пусть начальник следствия потом за тобой разгребает, а ты у нас герой — взял всю вину на себя, коллеги из дежурной смены рукоплещут. Обыск провел ночью, без санкции — и тоже фигня. Что нам стоит закон на обстоятельства натянуть, да?
— Товарищ капитан, я действовал в рамках закона, исходя из сложившихся обстоятельств! — перетасовал я его слова в правильную конфигурацию.
— Ну хоть деньги принес и на том спасибо, — поддел он меня.
— Вы на что намекаете? — состроил я гневное лицо.
— Товарищ Журбина, — прервал намечающийся конфликт Головачев, — поясните мне, почему вы не в курсе того, что творит ваш следователь? Напоминаю, вы по всей видимости это позабыли, но вы не только его начальник и куратор, но и старшая созданной оперативно-розыскной группы.
— Товарищ подполковник, — Людмила соскочила с места и вытянулась во фрунт. — Виновата! Но я же могу находиться в отделе круглосуточно, — удрученно добавила она.
— А от вас никто таких подвигов и не требует! Просто выполняйте свою работу! Почему в соединенном уголовном деле по кражам нет указаний по расследованию?! — не дожидаясь ответа, который Журбина слишком долго формулировала, — Головачев припечатал — Из-за этого ваш следователь и творит все, что ему в голову приходит! Сегодня же дело передать Курбанову! Вам понятно?!