— К сожалению, у меня не будет времени, — проворчал профессор.
Министр заулыбался. — Дуче ожидает от вас отнюдь не визита благодарности, — проговорил он ласково, словно проглоченная свинина смазала жиром его голосовые связки. — Я не сообщил ему, что, как у нас общеизвестно, свои ордена и регалии вы держите на вешалке вместе с ключом от сортира… пока эта весть еще не перешла государственную границу. Но поверьте мне, господин профессор, — голос его стал совсем вкрадчивым, вероятно, в предвкушении следующего куска свинины, — дуче и в европейском масштабе становится значительной фигурой, с ним стоит познакомиться… Ну да мы еще поговорим об этом! А Средний крест ордена святых Морица и Лазаря носят, кстати, на шее… на ленте в три пальца шириной… сообщаю на тот случай, ежели вы все-таки сподвигнетесь посетить дуче. Если память мне не изменяет, в прошлом году в Хельсинки вас наградили большим крестом ордена Белой розы и Льва, так что крестами вы обеспечены неплохо. Гм… сразу не вспомню, чем почтила господина профессора его неблагодарная родина…
— Профессор награжден Малым крестом медали в честь венгерской коронации, — вмешалась супруга министра, чья тарелка к этому времени совершенно опустела. — Скажи, чтоб принесли что-нибудь на десерт, папочка, и сыру! Вы не будете пить, господин профессор?
— Благодарю, — покачал головой профессор. — А нельзя ли получить такой крест, чтобы носить сзади?
Лицо министра приняло землистый оттенок. Но прежде чем он успел и словесно выразить свое возмущение, за его спиной живой картавый голос воскликнул: — Такой крест только Христос носил, господин профессор!
Министр обернулся. — Барон Грюнер? — Его омрачившаяся физиономия расплылась в довольной улыбке. — Садитесь к нам, если у вас нет чего получше на примете. Эй! Эй! — крикнул он вслед пробегавшему официанту. — Еще прибор!.. Где вы покинули вашу жену?
Барон Грюнер смотрел на профессора. — Вы не присядете, профессор?
— Благодарю вас, — отозвался тот, — я уж собрался уходить.
— Он дуется на нас за то, что мы вино его выпили, — засмеялся министр. — Впрочем, я задерживал вас, профессор, не ради приятности вашего общества, — добавил он несколько резче, давая выход оставшемуся невысказанным возмущению, — а затем, что хотел знать ваше мнение…
— И напрасно, милостивый государь, — прервал министра барон, — общество господина профессора ценно само по себе. В Пеште вряд ли найдется еще десяток человек, чье общество было бы столь же ценно.
— Ну, разумеется, — кивнул министр. — Совершенно с вами согласен. — Как всегда, ваша милость, — с легкой иронией усмехнулся барон и не торопясь, педантично стал протирать шелковым белым платком стекла очков. — Однако если вам угодно переговорить с глазу на глаз…