– Я хочу есть! – крикнула с лестницы Сейди.
– Иди сюда, выпьем чаю.
Она вошла в комнату, громко топая.
– Меня уже тошнит от чая.
Сейди завернулась в одно из одеял, взятых с кровати, точно в кокон. Ее глаза поблескивали в глубине темных складок. Это настолько напоминало мой кошмар, что у меня по спине побежали мурашки.
– Можешь съесть мою порцию каши, милая, – великодушно предложила Мерри.
– Она такая же водянистая, как чай, – проворчала Сейди, плюхнувшись на пол возле очага. – Меня тошнит от зимы.
– Не лезь с одеялом в огонь, – сказала я. – Нам только нового пожара не хватало.
Сейди поправила одеяло и нехотя приняла из моих рук чашку чаю.
– Можно мы сегодня сходим в город?
Я на мгновение представила, как мы поковыляем через заледеневшие поля. Дорогу давно скрыли снежные заносы. Каждый раз, когда мы выходили из дома, я боялась, что мы заблудимся и замерзнем в этом бесконечном море ослепительной белизны.
– Зачем?
– Мы сто лет никого не видели. Я скучаю по подружкам.
И правда, теперь казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как Старейшины решили закрыть церковь и Дом Собрания, полагая, что проще будет переждать зиму, не выходя из дома. В теории, может, и да. Но через два месяца затворничества мы уже готовы были лезть на стенку.
Тук-тук-тук. Тук-тук. Тук.
Сейди потерла глаза.
– Уф-ф, опять этот звук! Что это такое?
– Эллери думает, что это ветка стучит по крыше, – ответила Мерри, допивая остатки чая. Она с тоской уставилась на банку с мятой, но потом решительно отставила чашку. – Пожалуй, нам не помешает пополнить запасы дров.
Я мрачно кивнула. В начале зимы мы слишком щедро расходовали дрова, и теперь наш сарай опустел почти так же, как кладовка. Рано или поздно нам пришлось бы отправиться к лесу в поисках поваленных деревьев, но пока нас не выпускали из дома кусачие морозы. А зиме все не было конца.
Тук-тук-тук. Вслед за тихим стуком на крыльце раздался грохот шагов. Мерри встревоженно подскочила.
– Кто там?
Мой взгляд невольно метнулся к каминной полке, но папа увез ружье с собой. Тогда это показалось логичным решением, но теперь, когда мы уже много месяцев не могли ни пойти на охоту, ни защититься, мои нервы совсем истрепались, и любая неизвестность вызывала у меня тревогу.
Дверь распахнулась, и в проеме возникла высокая фигура, источая запах потрохов и железа. Мы вскрикнули. Эзра поднял руки в успокаивающем жесте, но его ладони были покрыты темно-красной кровью.
– Что с вами случилось? – выдавила я.
– Разбирался с Бесси, – ответил тот, снимая куртку, и нахмурился, заметив пятно крови на рубашке.