– Она не одна. С ней Уитакер.
– Было бы лучше, если бы остался кто-нибудь из нас.
Я была согласна, но никакого другого решения придумать не смогла.
– Пастор сказал, что хочет видеть всех жителей города.
– И особенно подчеркнул, что нас он тоже ждет, – выдохнул Эфраим.
Даже в тени широкополой шляпы его лицо раскраснелось. Он сделал глоток из фляжки и протянул ее остальным. Я приложила носовой платок к шее, хотя в этом уже не было никакого смысла. Мой кружевной воротничок насквозь пропитался потом. Нас окружало море желтизны. Сухая трава. Сухие поля. Засыхающие сосны. Без весенних дождей все в Длани Господней готово было вспыхнуть как порох.
Мы повернули за угол и увидели церковь. На лужайке возвели большой полотняный шатер. Его полог был приподнят, и я разглядела ряды деревянных стульев, разномастных, но расставленных с такой фанатичной упорядоченностью, что становилось ясно: Летиция Брайард возилась с ними с самого рассвета. Мерри с сомнением уставилась на шатер:
– Нас посадят туда?
– Похоже на то, – ответила я. – Смотри, ткань по бокам приподнята. Наверняка будет дуть ветерок.
Я старалась не терять надежды, но, увидев, сколько народу толпится на лужайке, стараясь занять местечко в тени, поняла, что сама не верю в свои слова. Мерри тоже не поверила. Мне пришлось едва ли не силой вести ее вперед.
– Надо было остаться дома, – повторила она. – Нехорошо, что Уитакеру придется одному возиться с Сейди.
– Ничего, справится. Пойдем. Давай-ка выберем место у дальнего края.
В шатре было жарко, как в преисподней, которой Брайард пугал грешников во время проповедей. Платье из хлопковой вуали неприятно липло к телу, стискивая меня в своих плотных объятиях. Я сделала глубокий вдох, и меня чуть не вырвало. В воздухе разило потом. Мерзкий запах проник в горло, глаза заслезились. Я развернулась, готовая обратиться в бегство, и столкнулась с пастором.
– Эллери! – Он приветственно похлопал меня по плечу, отрезав путь к отступлению.
Я с ужасом и изумлением уставилась на его длинные белые одежды и расшитую епитрахиль. Лицо у него уже раскраснелось как свекла, хотя он еще не начинал проповедь.
– Садитесь, садитесь. Мы скоро начнем…
Я шагнула к Мерри, выскользнув из-под его горячей руки, а пастор возбужденно повернулся к Фэрхоупам:
– А, Эзра. Нет-нет, как же вас? Сейчас вспомню…
– Эфраим, – ответил тот, явно не желая подыгрывать пастору.
– Эфраим. – Брайард пожал плечами, как будто это не имело значения. – Я так рад, что вы смогли присоединиться. Хочу, чтобы вы это увидели. Увидели и поняли. В Эмити-Фолз полно хороших, праведных людей. Я знаю, что, когда мы соединимся в молитве, Господь избавит нас от этого зла.