– Отпустите, сукины дети! – прорычал он с пеной у рта. Его лицо раскраснелось от ярости и возмущения.
Из гущи толпы кто-то плюнул в него. Плевок угодил в щеку да там и остался, мокрый и неподвижный, точно слизень. Лицо Сайруса исказила болезненная гримаса. Он замотал головой, пытаясь стряхнуть плевок.
– Проклятие! А ну отпустите! Господь свидетель, как только с меня снимут эти чертовы веревки, я тебя на куски разорву, Динсмор. Засуну руку тебе в штаны и оторву…
– Все слышали? – торжествующе прокричал Динсмор, заглушая брань Сайруса. – Планирует очередное убийство!
– Я никого не убивал, сукин ты сын! Но ты будешь первым, если с меня сейчас же не снимут эти проклятые веревки!
Старейшины зашевелились, встав плотной темной стеной. Все трое были в длинных черных плащах с алыми узорами по краю. У меня перехватило дыхание, когда я поближе рассмотрела красную вышивку. Это был не просто красивый орнамент. Это были слова. Правила. Наконец я поняла, почему Древо Основателей пустует. Голосования не будет. Но будет Суд.
Леланд Шефер откашлялся, и толпа встревоженно притихла, стараясь расслышать его негромкий голос.
– Сайрус Дэнфорт, ты предстал перед Эмити-Фолз по обвинению в тяжких преступлениях против твоих соседей и наших горожан.
Сайрус попытался наброситься на Старейшину, но Филемон и Джозеф остановили его и толкнули на пол. Его колени громко стукнулись о доски, и я поморщилась еще до того, как с его губ хлынул новый поток ругательств. Леланд побледнел и дрожащими пальцами поднял повыше листок бумаги.
– В ночь на девятое сентября тебя видели в таверне Берманов пьяным и слышали твои угрозы в адрес Гидеона Даунинга и его семьи…
– Это не преступление, не преступление! – перебил его Сайрус. – Эймос, долго еще будет продолжаться этот цирк? Я тебе рассказывал, что Сэмюэль Даунинг сделал с моей кладовой, а ты отказался принять меры. А теперь меня повязали по доносу этих двух олухов? Это просто смешно!
– Уймись, Дэнфорт, – сказал Эймос, осуждающе нахмурив седые кустистые брови.
– Я не потерплю такого обращения!
– И что же ты сделаешь, чтобы это прекратить? – спросил Филемон, дернув его за веревку.
Маттиас вышел вперед, выхватив у Леланда листок, и дочитал обвинение сильным, властным голосом.
– Вскоре после того, как эти угрозы были озвучены, поле за фермой Даунингов вспыхнуло. Произошел преднамеренный поджог. Был причинен серьезный вред здоровью Сары Даунинг и ее нерожденного ребенка. – Он помедлил, уставившись на Сайруса холодным взглядом. – Вы, сэр, обвиняетесь в поджоге и покушении на убийство.