«Профессор» одарил ее хищной улыбкой, от которой у меня скрутило живот.
— Послушай, у меня есть гораздо лучшие занятия, чтобы проводить время, чем стоять здесь, в грязной квартире, с парой девушек, которые думают, что я наркоман, у которого крыша поехала. Но у меня не было выбора в этом вопросе. Так что просто подладтесь, ладно?
— Ты ничего не объяснил. — Я покачала головой и почувствовала, как дюйм моего прежнего страха поднял голову. — В любом случае, почему мы должны верить всему, что ты говоришь?
Он схватил свою сумку, перевернул ее и высыпал содержимое на наш кофейный столик. Повсюду рассыпался водопад бумаг, страницы и страницы. Фотографии нас в детстве, газетные статьи о том дне, когда наши родители погибли при пожаре в доме. Как нас вытащили из пепла, двух совершенно невредимых младенцев. Настоящее чудо. Среди всего этого было наше досье на приемную семью. Каждая деталь, которую мы знали о нашей истории, можно было найти среди этих каскадных листов бумаги. Так с какой стати они были у этого парня?
Орион просеял все это, извлек фотографию наших родителей, держащихся за руки в день их свадьбы. Рука моего отца лежала на большом животе нашей матери, их глаза сияли счастьем. Я никогда их не знала и никогда не узнаю. И то, что эта фотография оказалась у меня перед носом прямо в ту секунду, разорвало все цепи, которые, казалось, сдерживали мои эмоции.
Я выхватила ее у него из рук, прижимая к груди, так как слезы угрожали драматической вспышкой, которую я не могла позволить себе перед этим блестящим парнем.
— Откуда у тебя фотография наших родителей? — прошипела Тори.
— Они не ваши родители, — сказал он холодно, как будто это не поколебало основы всего, что мы когда-либо знали о себе. — Вы Подменыши. Рожденные фейри. Элементалы с природной магией, текущей в ваших венах. Ваши настоящие родители обменяли вас на близнецов, рожденных этой парой. — Он указал на фотографию в моей руке, и мои брови сошлись вместе. Выражение его лица было таким бесстрастным — как он мог быть таким бессердечным? Просто говорить столь разрушительные вещи без малейшего намека на эмоции.
— Это неправда. Ты сумасшедший. Зачем им это делать? — потребовала я.
— Мое предположение? Вы были в опасности, — сказал он, пожимая плечами. — Или, может быть, вы просто раздражали их так же сильно, как сейчас раздражаете меня, и они решили обменять вас на менее раздражающих близнецов.
Тори выглядела так, словно собиралась ударить его, и я бы ни в малейшей степени не остановила ее.
— Убирайся, — сказала она размеренным тоном.