Райски мирные дни закончились неожиданно – началась ускоренная переброска на запад. Ночевали в брошенных домах. Однажды на рассвете лагерь разбудило тревожное известие по радио: «Советские танки прорвали линию фронта. Они будут с минуты на минуту». Слова Сталина: «В живых до Одерa никого не оставлять» были всем хорошо знакомы, и женщины, забыв о чемоданах и сумочках с документами, хватали детей и в панике бежали к вокзалу. Лица взрослых дышали тревогой, что передавалась детям.
Когда из репродуктора донеслось: «Из Бреста прибывает последний поезд с ранеными», на перроне началось что-то, близкое к безумию. Малю, Лилю и троих малышей тёти Эмилии втащили в окна, Маргарита впихнулась в дверь. Поезд тронулся, а тётя Эмилия и два её старших сына всё ещё оставались на перроне. Она бежала за вагоном и в истерике кричала: «Отдайте моих детей! Отдайте детей!»
Мольбы, стоны и крики несчастной были, казалось, услышаны: состав остановился. Но причиной тому была не тётя, а как улей переполненный и смертью дышавший поезд. Люди цеплялись за всё, что попадалось под руки: поручни тамбура, раму окна – то, что представляло угрозу для жизни; о том, что в пути легко сорваться, не думали. В спешке и под угрозой расстрела людей оттаскивали от поезда – на крыши вагонов никто не обращал уже внимания.
Поезд несколько раз останавливался. За три остановки внутрь удалось втиснуть не только сыновей, но и самоё тётю Эмилию. Так в вагонах-»сотах» доехали до Доберлюк-Кирхгайн. Там встречали поезд с цветами и едой, затем доставили пассажиров в здание театра, что запечатлелся в памяти детей залом невиданной красоты.
В поисках рабочих рук приезжали бюргеры. Спросом пользовались бездетные. Брать на содержание женщин с двумя детьми никто не хотел, и Маргариту с Эмилией определили на городское обеспечение; в администрации им выдали карточки и детское пособие.
Жизнь налаживалась. Старшие пошли в школу, младшие – в детский сад, женщины – на работу. Рулетка снова крутила сытую жизнь – целых десять месяцев. И вот, казалось, наступил самый счастливый день – 8-е Мая, День Победы. Дети бесновались, прыгали, кричали: «Ура-а! Домой поедем! Арбузов и халвы наедимся!» – взрослые шушукались…
Зиму 1945-го 13-летняя Маля прослужила в нянечках. Ей нравились добрые хозяева, спокойный ребёнок и новые непонятные предметы, из которых в особенный восторг привела её хлеборезка. «Придумали! – смеялась она. – Хлеб не только резать – его и ломать можно! Главное, чтоб он был!» Питалась она вместе с хозяевами. Когда ребёнок спал, подбирала нитки под цвет детских колготок и штопала их. За хорошую работу прилежной девочке вдели в ушки золотые серёжки – впервые в жизни.