- Понял, Василий Валерич! - крикнул крепыш и направился в операторскую.
Спустя полчаса все приготовления были закончены. Прожекторы освещали все пять клеток, но внимание видеокамер, ведущих онлайн-трансляцию, и зрителей, находящихся в зале, было приковано к центральной арене.
Джам не понимал поднявшегося ажиотажа. Три минуты чтобы разделается с этим Быстровым – это слишком много, слишком. Но Кирилл, похоже, знает, что делать. Так и оказалось. Сенсей дождался атаки своего соперника, практически один в один повторив прием в исполнения Андрея.
Подправил правый джеб Быстрова, шаг вперед, захват шеи, разворот на сто восемьдесят градусов вокруг своей оси, закручивая противника за собой. Тот неловко засеменил ногами, пробежав по полу пару шагов спиной и, с помощью Кирилла Юрьевича, с грохотом упал на пол, ломая себе запястье, которое сенсей секундой раньше зафиксировал своей стальной хваткой.
- Айкидо – это любовь, - негромкие слова сенсея перекрывают крики Быстрова. - А то, что я сейчас буду делать, причиняет мне огромную боль. Но если этого не сделать, вы причините большой вред обществу и, в первую очередь, своим ученикам.
Вслед за правым запястьем последовало левое колено и левый локоть. Кирилл Юрьевич провел на бросившемся на него в отчаянном рывке сопернике классический рётэ-дори, плавно развернул противника боком к себе, и жестко ударил правой стопой в колено сопернику. Заоравший от боли в выпавшем колене Быстров рухнул на маты, «забыв» свою левую руку в захвате учителя, которая и треснула в локте мгновение спустя.
Оставшиеся две минуты Кирилл Юрьевич, сидя на коленях, негромким голосом объяснял воющему от боли Быстрову о воинском этикете. А после встал, и как ни в чем не бывало, подошел к Василию Валерьевичу, который, судя по его довольному оскалу, был более чем удовлетворен результатами боя.
А зал, потрясённый жестокой расправой над бывшим тренером клуба «Росомаха» молча смотрел как ребята в белых кимоно спорят за право сразиться с теми из нападавших, кто стрелял из травмата и бил лежачих арматурой. Один только Джам не участвовал в споре, внимательно рассматривая скучковавшихся вокруг своего искалеченного тренера парней. Злые взгляды, презрительные гримасы – они всеми силами старались спрятать свой страх.
«Наверное, эти ребята – дети улицы, родители забили на своих детей, а может, и сами пошли по наклонной… По крайней мере, такие злые взгляды бывают только у детдомовцев и выходцев из неблагополучных семей», - подумал Джам.
Единственным, кто выделялся из череды одинаковых лиц, был Антон. Парень со сломанным носом смотрел по сторонам немного удивленно, словно не понимая, что сейчас происходит.