— Да вот собрался за город ехать, на одно подмосковное кладбище.
— За город? — удивился генерал Воронцов и попросил: — А можно поподробнее.
— Не стоит. — проговорил Серов, понимая, что их разговор, скорее всего, прослушивается из нескольких точек. — Я вам позже перезвоню.
— Лады, только не исчезай, — попросил генерал. — Ты веди этого Ахмеда, а мы будем Василием Блаженным заниматься. До связи.
— До связи, — ответил Серов и поспешил к выходу.
Ахмед уже выходил из отеля.
Только когда бракоразводный процесс, который длился уже почти год, в очередной раз зашел в тупик, Лина Фатеева поняла, как права была ее подруга Милка Вахрудинова, когда советовала заключить с Робертом брачный контракт. Главным камнем преткновения по-прежнему оставался ресторан на окраине Москвы, который ее теперь уже бывший муж пообещал продать не то армянам, не то азербайджанцам, не то чеченцам — одним словом, как любят выражаться коренные москвичи, людям кавказской национальности. И те в одну ночь сбили старую вывеску и прикрепили свою — «Кавказ». Но это было три месяца назад.
Линин адвокат, найденный, само собой, той самой Милкой, которому был обещан процент с будущей ресторанной прибыли, смог-таки в суде доказать, что ресторан куплен Лининым отцом и преподнесен молодым в качестве свадебного подарка, а потом вдруг нашлись и документы, по которым владела рестораном только Лина. Вывеска «Кавказ» была снята, и теперь ресторан назывался «Василий Блаженный». Почему именно «Василий Блаженный» — Лина объяснить не могла. Но ей почему-то казалось, что для русских, для москвичей «Василий Блаженный» то же, что горы для кавказцев.
К началу ноября ремонт был окончен. Открытие ресторана Лина решила провести с размахом числа седьмого ноября. Именно в этот день год назад Роберт сказал ей, что уезжает жить в Соединенные Штаты, где у него скоро родится сын. Это для Лины был удар ниже пояса. Ведь ей стоило немало усилий и денег убедить Роберта, что детей у них нет не по ее, а по его вине. Роберт поверил специально обработанным ею и Милкой врачам и смирился, что жить они будут без наследников. Он даже побаивался, как бы Лина не бросила его, бездетного, не изменила ему с кем-нибудь. И, уезжая по делам бизнеса в Майами, Роберт даже приставлял специального человека следить за Линой.
И тут как гром среди ясного неба сначала известие о беременности его молодой секретарши, с которой он, как оказалось, сошелся еще в прошлом году, а теперь брал с собой даже в командировки, потом заключение американских врачей, что он абсолютно здоров и ребенок действительно будет его, и ничей больше. Секретарша, боясь Лининой мести, осталась в Майами, где у Роберта была квартира. А сам Роберт вернулся в Москву только для того, чтобы объявить Лине о своем бесповоротном решении развестись. При этом он заявил, что, поскольку Лина его обманула, не поставила в известность, что детей у них нет по ее вине, вся недвижимость должна перейти после развода к нему.