А в ответ… тишина. И этот несносный дроу, которого я вроде бы ненавижу, умирает у меня на руках, забрав проклятие, предназначенное не для него.
– Если вы так Гарзанела уважали, почему же сами не пошли на смерть?
– В нас столько силы нет. Даже если бы все умерли, ничего бы не изменилось.
Ненавижу! И смотря на Гарзанела, понимаю – надо искать выход. Попыталась призвать магию – но та не откликнулась, позвала Ларинель – пусть потом меня хоть на кусочки режет, но умереть принцу – не позволю. Но и богиня не услышала мольбы. Оставался только мой отец… Снова тишина.
– Зачем он… зачем… так…
Слезы текли по щекам, а руки дрожали.
– Это его право, – совсем тихо ответил Ар. – Право защищать то, что дорого. Еще бы пара часов – и проклятие стало бы необратимо. Умер бы лес, погибли бы эльфы, зараженные тьмой. Видимо, тебе было суждено найти проклятый амулет, а его высочеству…
– Зачем было играть в благородство? – прохрипела я, пытаясь остановить кровь, что стекала по груди дроу.
– Есть клятвы, которые не нарушаются. А принц клялся богам, что станет защищать свою землю от тьмы. До последнего вдоха.
Ненормальный, глупый, невыносимый! И как ему помочь? Я же ничего не умею. Всхлипнула и вдруг вспомнила, как мама спасала своих друзей на Ледяной пустоши. Ритуал призыва Снежного принца я знала, но… отец меня убьет. Однозначно. Только выбирать между гневом родителя и смертью принца дроу не хочется.
Достала нож, который только сегодня утром дал Гарзанел, полоснула по запястью. Вывела кровью на земле три символа и зашептала:
– Жертвую кровь, жертвую силу, жертвую жизнь!
– Что ты…
Но останавливать меня уже было поздно. Драконий язык – певучий и красивый, зазвучал привычно и легко. Легла на плечо тяжелая рука Ара, потянула назад, но тут же опустилась.
Из ниоткуда поднялась пурга, скрывая мир в белизне, а потом из нее шагнул мой отец. Интересно, каким его видела моя мама? Сейчас он был одет в простой черный костюм с серебряными пряжками. Белоснежные сверкающие волосы рассыпались по плечам, а синие глаза сияли ярко, и от этого хотелось зажмуриться.
Дроу склонились с почтением и каким-то суеверным ужасом, а я, зная, что он прочитал мои мысли, только тихо спросила:
– Гарзанелу можно помочь?
Отец не ответил, подошел ближе, наклонился и зашептал заклинания.
– Дракон спасает дроу. Впервые такое вижу, – прошептал Ар, но я не обратила на его слова внимания.
Лишь смотрела, как ледяная сила папы пробирается в рану, окутывает, вытягивает тьму. На лице от напряжения вздуваются вены, выступает пот. Если отцу будет плохо, мама меня тоже убьет.