...Алексей Петрович Савельев, родился 18 апреля 1978 года в Москве, вчитывался Смирнов в паспортные данные. Надо же... Практически ровесники, разница несколько недель... Так... прописка московская... а почему тогда вообще здесь оказалась его сумка? Впрочем, у самого Смирнова тоже столичная прописка — от матери остались две свободные квартиры, он их сдает, на это и живет, а сам почти год назад поселился здесь, в съемной маленькой квартирке-студии. Недалеко от Москвы, в этом тихом приятном месте на берегу водохранилища, где так хорошо отдыхать летом... Так, смотрим дальше... Женат не был. Детей, по крайней мере, официальных, нет. Военнообязанный... впрочем, стандартная запись, ни о чем, у самого Смирнова точно такая же после военной кафедры.
Иван повертел паспорт в руках и положил обратно в сумку. Посмотрел более внимательно, что там еще имеется.
Так, вот и партбилет РКП. За три последних месяца взносы не уплачены. Непорядок!
Смирнов продолжил шарить — и наткнулся на... служебное удостоверение.
Достал его. Повертел в руках. Раскрыл.
И не поверил своим глазам. Оно принадлежало тому же Савельеву-Жарову!
«Конторское»! Ха! И даже звание упоминается — подполковник!
Значит, совершенно правы были те, кто утверждал, что он — «крот» из «органов»! Причем, как оказалось, кадровый, штатный!
Вот это поворот!
Да, это он — ошибки быть не может. Фото на всех этих документах полностью соответствует его реальному облику...
Ничего себе соседство — партбилет и «ксива»!
Да-а-а...
Впрочем, что тут удивительного? Не он первый, не он последний.
Ладно... Что еще в этой сумке? Ищем дальше...
В одном из внутренних карманов борсетки Иван обнаружил флеш-накопитель — обычную карту памяти, на шестьдесят четыре гигабайта.
Пошарил еще. Нащупал и вытащил завалявшуюся в том же кармашке тест-полоску от глюкометра — Смирнов знал, что это такое: его мать заболела диабетом вскоре после того, как отец пошел защищать Дом Советов в октябре 1993-го и бесследно исчез. Умерла от осложнений тринадцать лет назад... Выходит, и Жаров тоже? Болезнь массовая, да... Правда, ни шприца, ни ручки-дозатора с инсулином тут не было.
Больше ничего интересного в сумке не нашлось.
Конечно, теперь не было и речи о том, чтобы отдать находку лично Жарову или в его... хм... ведомство. Хотя ему это, наверное, «зачлось» бы — может, вознаграждение какое-нибудь отвалили. По крайней мере, сам владелец обязан был бы раскошелиться на несколько тысяч рублей. Так что кто-нибудь другой, кто не имеет отношения к оппозиции, наверняка вернул бы.
Но тут — случай особый: это — козырь, и немалый. Правда, когда и как он сыграет, пока неясно, но очевидно, что его нужно пока попридержать.