Каким способом добывали джейтунцы хищных зверей, мы не знаем, но скорее всего, как полагает В. М. Массон, с помощью различного рода ловушек. Волков, впрочем, могли подстерегать и у трупов зарезанных ими домашних животных. Возможно, что доля хищных зверей в общей добыче была гораздо большей, нежели получается по современным определениям. А. И. Шевченко высказывает предположение, что джейтунцы вполне могли разделывать хищников на месте, а в поселение приносить только их шкуры. На поселениях же находят кости только тех хищных зверей, которые были добыты где-то совсем рядом с домом. Так, найденные кости волков принадлежат, возможно, тем зверям, которые были убиты во время нападения на домашних животных, находящихся на окраине поселения.
Заканчивая рассказ об охоте, необходимо вернуться к вопросу об оружии джейтунцев. Г. Ф. Коробкова пишет: «Охота велась пращой и, возможно, особым луком, имевшим вместо наконечников стрел обычные галечки шаровидной формы»>{69}.
Как уже говорилось, находясь в засаде, использовать пращу практически невозможно. Сомнительна и ее убойная сила: мелкая джейтунская галька — это не свинцовая пуля, скажем, знаменитых балеарских пращников, служивших в войсках Древнего Рима. Но даже самая мощная праща далеко уступала луку по убойной силе. Поэтому последний и играл такую роль в истории войн, будь то столкновения римлян с парфянами, англичан с французами, русских с монголами. Не случайно и то, что именно с луком, а не с пращой охотились во всем мире на крупного и опасного зверя.
В Южной Америке для охоты на крупного зверя на открытых (подчеркиваем — именно на открытых) местах применяли болу (болас) — метательное оружие, состоящее из ремня или связки ремней, к концам которых привязывались камни. Но какие камни! Это не те маленькие шарики для пращи, которые найдены на джейтунских поселениях, а тяжелые камни размером с апельсин. Словом, с пращой можно было, конечно, охотиться на мелких зверей или на птиц, но вряд ли она применялась для охоты на кабанов или куланов.
Что же касается стрел с шаровидной галькой в роли наконечника, то убойная сила такого оружия достаточна для добычи средних по размеру птиц и мелких зверьков, но явно недостаточна для того, чтобы уложить кулана, волка или кабана.
Стрелы с тупыми наконечниками разного типа известны и в Старом и в Новом Свете. Так, на Руси в древности для охоты на мелкого пушного зверя применялись стрелы с тупым костяным или деревянным наконечником: они убивали зверьков, не портя их шкурок. Стрелы с тупым деревянным наконечником широко использовались индейцами Северной Америки. Замечательный американский натуралист и писатель, большой знаток жизни и быта индейцев, Э. Сетон-Томпсон в своей книге «Рольф в лесах» рассказывает о том, как индеец Куонеб изготовлял лук и стрелы к нему: «Стрелы для птиц имели широкие круглые деревянные наконечники. Они предназначались для перепелок, куропаток, кроликов и белок, а также употреблялись для наказания чужих собак, когда они находились на таком расстоянии, что их нельзя было ударить палкой»