Но тогда, в начале военной кампании, все было по-другому, и женщина из ньямарангской деревушки вряд ли радовалась своей судьбе. Да и кто стал бы жениться на военном трофее?
Однако кто-то женился. Иначе бы мистер Кантуэлл испытывал определенные сложности с визитами в приличные дома — да и звали бы его совершенно по-другому…
Одна мысль зацепилась за другую, сдвигая лавину выводов, и вопрос я задала прежде, чем задумалась, насколько он тактичен:
— Тао Лат ведь старше вас, мистер Кантуэлл?
Он на мгновение застыл, сделавшись ужасающе похожим на своего камердинера — то же каменное выражение лица, пугающе черные глаза, хищная неподвижность ягуара в засаде — но быстро взял себя в руки. Если Тао Лат беспрепятственно перенимал поведение ньямарангского ассасина, то мистера Кантуэлла воспитывали джентльменом.
Только вот это никак не помогло избавиться от сходства, какое бывает только между родными братьями, проводящими предостаточно времени в обществе друг друга.
— Вы весьма наблюдательны, мисс Блайт, — заметил мистер Кантуэлл и спрятался за стаканом с водой. Я послушно выдала польщенную улыбку, уверенная, что собеседник пожелает закрыть эту тему, но он воспользовался паузой, чтобы взять себя в руки, и продолжил: — Впрочем, глупо делать тайну из того, что очевидно, не так ли? Мой отец… был человеком многих страстей. Он женился на вайтонке из хорошей семьи, едва справив совершеннолетие, и почти сразу ушел на войну, мечтая вернуться с трофеями и обеспечить жене достойное будущее. Ему повезло, в отличие от большинства новобранцев. Он вернулся овеянным славой офицером, и среди прочих трофеев он привез в Старый Кастл мою мать, уже беременную Тао. Законная жена этого не вынесла, но предпочла уехать в длительное путешествие вместо того, чтобы разводиться. Тао исполнился год, когда ее корабль попал в шторм. Отец женился на моей матери сразу после окончания срока траура и признал сына, но… — мистер Кантуэлл развел руками, не договорив.
Чопорное общество тех лет я представляла разве что по рассказам мамы — но и этого было достаточно, чтобы понять: одна только женитьба на ньямарангской прислуге была скандалом. А уж смеска, да еще незаконнорожденного, ровней никто не посчитал бы, даже если б ему составил протекцию сам король. И вместо того, чтобы воспитывать джентри, перед которым будут закрыты все двери, из Тао вырастили слугу высшего класса, который сможет войти в любую дверь следом за младшим братом.
— В этом есть что-то отвратительно несправедливое, — заметила я. — Потому-то мне и нравится Ньямаранг, что здесь формальностям придается куда меньшее значение.