— Кровь сдаем на анализ, — взбудораженно отозвалась начальница. — Должны были только завтра, но у медиков нашлось окошко. Так что давай, занимай очередь. Кто сдал — идет беседовать со следователями, а кто сдал и побеседовал — приводить в порядок архив.
Кто бы сомневался.
— А результаты анализа? — наивно спросила я.
Малуша Путиславовна взглянула на меня, как многодетная мать — на любопытного трехлетку.
— Если колба с кровью замерзнет прямо в руках у медсестры, значит, анализы неважные, — изрекла она. — Но до сих пор такой результат был только у покойного, мир его праху. У нас все-таки никто по шахте ежедневно не разгуливает… — Малуша Путиславовна осеклась и насторожилась. — Ратиша, давай-ка ты вперед. Ребята, пропустите! Ратиша была на прорыве, пусть ее сразу проверят!
Натренированный голос начальницы с легкостью перекрыл гомон, и толпа начала расступаться передо мной, как море перед пророком. Я отчего-то нервно сглотнула и пошла вперед на ватных ногах. Неровно окрашенная в белый с красным дверца медицинской кабинки неотвратимо приближалась с каждым шагом.
Но… я ведь даже не мерзла. Не может же быть, чтобы магия в крови вообще никак себя не проявляла, пока ее в колбу не соберут? Успокоив себя, дождалась, пока от медиков выйдет Любовь Казимировна — бледная, но все равно улыбающаяся с облегчением; я вежливо поздоровалась с ней и залезла в кабинку.
Дежурили две незнакомые медсестры и молодой гематолог из команды Беримира. Его я помнила исключительно в лицо. Он меня, кажется, тоже, но все равно нашел слова ободрения и сдал на руки помощницам.
Медсестры действовали на автомате: показали, где можно оставить верхнюю одежду, начали записывать идентификационные данные, пока я последовательно выпутывалась из шубы, шапки, шарфа и шали; безразлично уточнили, есть ли у меня аллергия, как я себя чувствую и завтракала ли — и бодро нацелились иголкой в вену.
Обычно я отворачивалась. Мне казалось, так проще перетерпеть.
Но сегодня отчего-то с нервным напряжением следила, как колба невыносимо медленно наполняется темно-красным, и каждое мгновение ожидала, что за пластиком покажутся первые кристаллики. Интересно, какого цвета магия, кристаллизующаяся в крови?..
Но колба вела себя вполне благопристойно. Кровь оставалась, как ей и положено, жидкой. Медсестра шлепнула на колбу наклейку с моим именем и отпустила меня с миром.
Уже снаружи, с наслаждением глотнув морозного, но свежего и чистого воздуха, я подумала, что первым, вообще говоря, следовало проверить Найдена. Это он, а не я, висел в магической глыбе. И из него, а не из меня, доставали нетающие льдинки…