— То, что происходило прошлой ночью, едва ли похоже на мир и спокойствие, — не удержалась я и выразительно похлопала по подушке.
Рашед прищурился — по-лисьи хитро — и заметил:
— Но тебе тоже понравилось.
— Настолько, что нестерпимо хочется повторить, — чистосердечно призналась я и боевито перехватила подушку, но нападать на благодушно щурящегося господина и хозяина повременила. — Значит, поэтому Нисаль-ага не остановил Сабира-бея, когда тот решил поэкспериментировать на мне с поисковыми заклинаниями? Посчитал, что от меня лучше избавиться, и вдобавок чужими руками?
— А это — самый красивый момент во всем его плане, — с затаенным уважением признал Рашед, отчего-то заметно расслабившись. — Он все делает чужими руками. Ни один из работорговцев не видел изготовителя свитков. Ни один из посредников не знает его лица. Тебя едва не сгубил чорваджи-баши. А я — под ударом не из-за того, что я чудовище и у моих ворот разъяренная толпа, а потому что моя сестра-близнец — оборотень. Если бы не ты с твоей сказкой про заколдованную царевну, рано или поздно кто-нибудь догадался бы подглядеть за мной в полнолуние — и кто знает, что случилось бы дальше? Оборотней не любят, даже если они ни на кого не нападают, просто потому, что очень сложно любить хищников втрое крупнее тебя…
Как раз в этом я сомневалась. Но не призналась бы и под страхом смертной казни.
— А главное, — Рашед-тайфа подобрался и в задумчивости смял большим пальцем свою нижнюю губу, отчего его речь зазвучала невнятно, — я ничего не могу поделать. Под началом Нисаля-аги — все маги и свиточники дворца, а это сила, с которой не справятся и все мои янычары, вместе взятые. Попросить помощи у султана или другого тайфы я не могу, потому что тогда придется объяснять, почему она вообще понадобилась, и просто отдать приказ о казни предателя — тоже, по той же самой причине. Нет, Нисаль-ага должен скончаться по какой-нибудь простой и совершенно естественной причине, которую никак не свяжут ни со мной, ни с оборотнями вообще.
— Например, из-за мести любимой наложницы, которую подвергли опасности с его попустительства? — с энтузиазмом предложила я, но тайфа тут же помотал головой:
— Тогда мне придется судить тебя за убийство мага. Нет, не годится. Я еще подумаю об этом, — отмахнулся он. — Теперь я, по крайней мере, знаю, кого мне опасаться, и это уже половина успеха. Лучше скажи мне вот что: Малих не задумывался о женитьбе?..