- Я договорюсь, чтобы нам разрешили тебя навещать, — сдалась Юнити. — Мы оставили магазин на госпожу Лиминн, так что можем задержаться в Нальме на пару недель.
- О, цветочная лавка доросла до магазина? — оживилась я.
И до самого прихода врачебной комиссии разговор был познавательным и благопристойным, никоим образом не связанным с перемыванием косточек Магическому Противодействию и сцеживанием яда на головы Гильдии Магов, прозевавшей неожиданный прогресс Тангарры.
Ну, разве что самую чуточку.
* * *
Комнаты в штаб-квартире не были рассчитаны на длительное проживание и больше всего напоминали безликий гостиничный номер: просто койка, тумбочка и одинокий комод, втиснутые на минимально возможную площадь, — чтобы было куда прийти и упасть после тяжелого рабочего дня, когда нет сил даже добраться до дома.
На сотрудников МагПро временное жилье, должно быть, производило крайне гнетущее впечатление. Я же — после сна вповалку в общем бараке Нищего квартала и давящей тесноты храмовой кельи — к предоставленным апартаментам отнеслась вполне благосклонно.
Раинер к ним не отнесся никак — поскольку, схлопотав комплексную прививку от свойственных только Ирейе болезней, немедленно свалился с температурой и теперь лежал пластом. Врач из медпункта при штаб-квартире развел руками и признал, что такое иногда бывает и теперь остается только ждать выздоровления.
Я коварно воспользовалась беспомощностью больного, пробравшись в его номер и продежурив до самого его пробуждения со стаканом воды. Я полагала, что храмовник по-прежнему не горит желанием со мной разговаривать, а вожделенная жидкость его все-таки сподвигнет на пару слов — но здорово промахнулась.
Проснувшись и обнаружив меня в изголовье кровати, Раинер рывком перевернулся и со второй попытки схватил меня за запястья, прохрипев что-то неразборчивое. Судя по провалу первой попытки, температура и не думала спадать, и резких движений ему делать не стоило, но объяснить это получилось не сразу.
- Что они с тобой сделали? — выпив стакан воды и отдышавшись, спросил Раинер.
Озадачить меня еще больше не вышло бы даже у целеустремленных братьев Гейбов.
- Со мной? — переспросила я, уверенная, что ослышалась.
Храмовник откинулся на подушку и утомленно закрыл глаза. От яркого искусственного света они слезились, и я в очередной раз поймала себя на жалости, которой Раинер никогда бы мне не простил, но… первые дни на Тангарре мне казалось, что постоянный сумрак в край посадит мне зрение, прежде чем я привыкну.
Кажется, я начинала понимать, на чем зиждилась симпатия Старшого к странной чужачке. Самооценку эта мысль не поднимала.