Он бежал, спотыкаясь и падая, обдирая ладони и колени, задыхаясь от недостатка кислорода и часто смотря на часы, которые показывали неправильное время, но достаточно точно отмеряли его интервалы. Двадцать минут… Двадцать пять… Тридцать… Все!
Олег остановился, согнувшись пополам и хватая ртом разреженный воздух. Сейчас нужно всего несколько секунд, чтобы перевести дух и утереть заливающий глаза пот.
Он сел и, продолжая тяжело и часто дышать, достал из сумки гранату. Поднял лежавший около ног длинный тяжелый камень, напоминавший рыбу без хвоста, выдернул из ботинка длинный шнурок и обвязал им камень. Потом достал из опустевшей противогазной сумки гранату и пропустил через ее кольцо свободный конец шнурка. Встал, взвесил все это на руке и бросил вперед как можно дальше от себя, будто стараясь совершить невозможное — добросить связку до перевала, оседланного бородатым чеченцем.
Камень с привязанной к нему гранатой упал на небольшой оползень и покатился вниз, увлекая за собой мелкие камни. Олег присел и вдруг увидел, как его посылка замедлилась и почти остановилась, увязнув в камнях покрупнее. Все, подвела стихия! Олег обреченно смотрел, как бесхвостая серая рыба с притянутым к ее боку кругляшом беспомощно барахтается, безуспешно пытаясь пробиться среди своих непохожих собратьев, готовая в любую секунду замереть среди них.
Но сила ли инерции сработала, рельеф ли помог, однако камень сорвался с очередного препятствия и олимпийским призером рванул вниз, увлекая за собой другие, третьи, сотые и тысячные. Через несколько секунд по склону неслась небольшая лавина и уже нельзя было в ней угадать "рыбу" с икринкой-гранатой на боку.
Но все равно лавина была недостаточной для того, чтобы накрыть перевал. Олег видел, что довольно далеко от того места, где сидел бородач, был большой пологий участок, обильно засыпанный камнями. Мелкие лавины довольно часто сходили с этого склона, но ни одна из них не достигала и не могла достичь того места, где затаился боевик, приготовившийся расстреливать уже вступивших на подъем парней Бизона.
Дальнейшее спрессовалось в маленькие кадры-мгновения.
Олег увидел, как чеченец, привлеченный шумом, поднял лицо и оно остановилось, казавшимся белым на фоне черной бороды блюдцем. Впечатление было такое, что он глядит не на несущиеся на него камни, а в упор смотрит на Олега, и только на него одного. А потом произошло то, что неизбежно должно было произойти. Разные по массе и габаритам предметы — камень и граната — не могли долго двигаться рядом в стремительном потоке, летевшем вниз, полном столкновений и разной силы ударов. Кто от кого отстал и кто кого опередил, сказать почти невозможно — для этого потребовались бы специальные расчеты, с привлечением таблиц плотности материалов, вычисление скоростей и даже теории вероятности. Факт тот, что два предмета разделились при движении и при этом из гранаты была вырвана чека. Три длинных секунды никаких видимых перемен не происходило. Камни летели вниз, как и прежде, замедляя свое движение перед более крупными, вросшими в породу скалами. А в гранате происходил процесс воспламенения. И он произошел. Летевший к земле каменный поток вдруг подпрыгнул как на трамплине, потом до Олега долетел звук взрыва, и дальше все пошло так, как и должно, когда стихия получает новый страшный импульс. Среди разнокалиберных камней появилась огромная глыба, перед которой уже ничто не могло устоять. Эхо взрыва еще гуляло по горам, а вниз уже неслись не просто камни, а сама обезумевшая стихия, которой нет и не может быть преград.