- Что это? Что это? - твердила она, содрогаясь в сладких спазмах, обхватывая гладкие плечи Эвана.
Эван молчал, переживая свое удовольствие. Горячими припухшими губами он прихватывал остренькие яркие соски Евангелины, но скорее для того, чтобы насытиться ее телом, чем снова распалить ее. Ветер, врывающийся в раскрытое окно, холодил влажную после любви кожу, и Эван завернул Евангелину в одеяло, прижал к себе крепче.
- Понравилась игра? - спросил он, наконец. - А когда выйдешь за меня замуж, игры будут еще веселее.
- Еще веселее?! Куда уж.
- Я потом покажу, куда, - пообещал вампир, поцеловав раскрасневшиеся губы Евангелины.
Любовно сплетя пальцы, обнявшись и прижавшись друг к другу, они спрятались под теплым одеялом.
- Останешься у меня на день? - спросил Эван, глядя на Евангелину темными умными глазами.
- Но я еще не всех женихов навестила, - ответила Евангелина, задумчиво поглаживая его по щеке. Эван нахмурился и уже хотел сказать что-то решительное и резкое, но Евангелина прижала пальчик к его губам. - Но я должна, Эван. Должна навестить всех. хотя бы для того, чтобы отказать им. Они заслуживают того, чтобы я была с ними честна, Эван. И ответила им, а не проигнорировала, как будто они - пустое место.
Брови Эвана, сурово сведенные на переносице, разгладились, он улыбнулся и поцеловал пальчик, прижатый к его губам - а тем, шаля, куснул его, показав острые и белые, как сахар, зубы.
- Пожалуй, тут ты права, - заметил он. - Только не забывай, что ты - моя.
***
Спать в обнимку с Эваном, под пышным одеялом, с открытыми окнами, через которые в комнату вливался аромат цветущих трав и деревьев, было просто замечательно! Ни нагота, которая теперь казалась чем-то естественным, ни поцелуи, которых с утра было больше, чем достаточно, не вызывали чувства стыда. Красивое золотое кольцо Эвана поблескивало на моем пальце, его любовь грела мне сердце. Тайна, разделенная на двоих, будоражила кровь.
Шлеп!
Шлеп!
Толстопалые ручищи в рыжих волосах одна за другой шлепнулись по подоконнику. Толстые пальцы крепко вцепились в черное дерево.
- Евангелина-а-а! - раздался шепот. Точнее, крик, но шепотом. - Бесстыдная р-р-распутница! Я пр-ришел за тобой! Я скакал всю ночь, я угнал у некроманта его стул, я взнуздал и объездил эту дикую табуретку, и все ради вас! Ваш капкан взял ваш след, пр-р-р-релестная Евангелина, и привел меня сюда! Я мчался сквозь ночь! Всю ночь! Я явился вызволить вас из похотливых скользких рук похитителя!
На подоконнике показалась рыжая борода, засверкали зеленые глаза, колючие, как буравчики и внимательные, как глазки голодной крысы. Неугомонный гном, магия его подери за левую ногу через правое плечо, каким-то образом разыскал меня и карабкался в окно спальни Эвана!