- Пр-р-рекрасная Евангелина, я спасу тебя! Я спасу тебя, пр-р-релестная Евангелина, бесстыжая р-р-распутница! - пыхтел гном, взвалив на спину стул некроманта и волоча упирающуюся Лору за поводок. - Я найду тебя и приведу сюда, и никто не скажет, что Р-р-ромео - трус! Р-р-ромео - это сила и мощь! Р-р-р-ромео - это настоящий мужчина! Мне неведом страх и не страшны препятствия!
Женихи проявили редкое единодушие в вопросе идти ли в ночь вдоль Бойкого ручья или остаться на ночлег на яхте, в устье.
Все, как один, решили переждать ночь на яхте. Тем более, что мрак на лес спустился невероятный. Сколько б Роланд ни дышал пламенем, его хватало лишь на то, чтобы осветить крохотный участок тропы впереди. Когда огонь гас, темнота становилась еще гуще.
Но гнома темнотой было не напугать.
Подземный народец в темноте шахт видел лучше, чем на свету.
- Гнома мраком не напугать! - пыхтел Ромео, выволакивая упирающийся стул на лесную тропинку. - И пока эти тонконогие хлыщи жмутся и опасаются, настоящие мужчины все бер-рут в свои руки и побеждают!
Гоблинов он наивно не боялся.
Во-первых, Эван здорово проредил их популяцию. Во-вторых, от пламени Роланда оставшиеся, самые отчаянные, притаившиеся за кустами, с писком разбежались, как блохи от отравы.
Ну, и самое главное - гном был романтичен до ужаса.
Пылкое воображение рисовало ему кровавые эпичные сражения, где он - огромный и сильный великан, - крушит всякую нечисть, пристукивает ее кулаком промеж глаз, или повергает копьем на обагренную кровью траву. Гном и в самом деле был уверен, что сможет справиться с любым чудовищем.
Гоблинов он увидел один раз, и то мельком - когда Акмаль прогнал его из трюма, собираясь там ободрать с добычи Эвана шкурки и выделать их. Ни о коварстве этих странных зелено-черных тварей, ни о многочисленных зубах, ни о привычке лакомиться путниками Ромео, разумеется, не слышал.
- Я покажу тебе, - пыхтел гном, взбираясь на сопротивляющийся стул и спуская сонную ворчащую Лору на землю, - что такое настоящий мужчина!
Лора на настоящих мужчин смотреть не хотела и огрызалась.
В мечтах гном, могучий и бесстрашный, на своем верном скакуне добирался таки до похитителя, а потом... потом Ромео толком еще не определился, чего хочет.
С одной стороны, после тяжкой битвы с чудовищем, было бы неплохо пасть, всему израненному, но непобежденному.