Я счастливо закружилась по комнате, любуясь своим отражением. Юбка колоколом заструилась вокруг ног. Я не могла дождаться того момента, когда меня, такую непривычно праздничную и нарядную, увидит Милош. Тогда уж он точно перестанет смотреть на других.
Восхищённые мужские взгляды, встретившие меня в коридоре, крайне польстили. Я улыбалась, наполняя помещение если не сиянием атласной ткани, то внутренним светом. Адика, шедшая навстречу по лестнице, радостно ухмыльнулась. Окинув меня придирчивым взглядом, она осталась довольна увиденным. Девушка взяла мои руки в свои и воскликнула:
— Уна, какая же ты хорошенькая! — искренне восхитилась она.
Мне всегда говорил комплименты Арес, но я ему никогда не верила, поскольку не слышала того же от других. Я сохраняла детскую неуверенность в себе. Кроме него, никто и никогда не выделял меня из остальных, но теперь всё изменилось. Меня красило даже не платье или косметика, а счастье и улыбка. Адика не солгала мне вчера: люди ищут в окружающих то, чего не достаёт им самим. А радость никогда не бывает лишней…
Я ждала встречи с Милошем, как ребёнок — зимних гуляний. Заметив его внизу, я едва не кинулась навстречу. Он беседовал с каким-то мужчиной, стоя ко мне спиной. Мне не терпелось узнать, что он скажет, когда меня увидит, но каждый шаг казался слишком медленным.
Наконец я подошла. Сердце замерло в груди, дожидаясь мига, когда Ловкач обернётся. Его собеседник тем временем наградил меня заинтересованным взглядом.
Почувствовав позади чужое присутствие, Милош повернулся ко мне лицом. Я не смогла сдержать улыбки. Руки возбуждённо дрожали, перебирая ткань платья. Я смущённо опустила глаза, чувствуя себя немного неловко и одновременно взбудораженной. Предвкушая реакцию Ловкача, я вся напряглась, не в силах больше ждать.
«Сейчас он скажет, как чудесно я выгляжу… — подумала я. — Давай же, Милош, скажи, как я тебе нравлюсь!» Я с нетерпением вслушивалась в тишину и надеялась, что он хотя бы улыбнётся мне — тепло, по-дружески. Ведь мы достаточно привязались друг к другу за время пути. Но мужчина словно окаменел, не способный сдвинуться с места. Он рванул ворот рубахи, ослабляя его. На лице вора заходили желваки. Но спустя время, когда он сумел прийти в себя, его необыкновенно сухой голос вдруг ударил кинжалом прямо в сердце:
— Что ты творишь?! — яростно взревел Милош, подхватывая меня за руку.
Я ошеломлённо захлопала глазами, не понимая, чем заслужила подобное отношение. Взгляд заволокла пелена слёз. Непрошенные слезинки заскользили алмазными каплями по щекам, растирая краску. Уязвлённая несправедливым упрёком, я рванула в сторону, надеясь позорно сбежать, но вор крепко держал мою руку.