— Ты мне подходишь, — неожиданно произнёс мужчина. Я посмотрела на него с удивлением.
— Для чего?
Он не ответил и достал серебряную монету — плату за ужин. Она покатилась ко мне по столу. Игрок встал и направился в другую комнату, на ходу бросив:
— Карты забери себе.
Дверь за ним закрылась, а я осталась в обеденной одна, обескураженная его необычным поведением. Мне ничего не оставалось, кроме как уйти. Когда я вернулась в трактир, то сразу накинулась на Расмура с вопросами, но он лишь отмахнулся от меня как от назойливой мухи. Моё возмущение никак не задело его.
— Мелкая, на тебе каши, — только привычно сказал повар. И я принялась готовить, хотя все мои мысли занимал странный незнакомец, чьего имени я до сих пор не знала.
Дальше день прошёл в рутине, не принеся ничего нового, а вечером я увиделась с Аресом. Он встретил меня, когда я уже выходила из трактира. В руках я несла кулёк с объедками, и будущий страж укоризненно покачал головой, увидев его. Я же лишь пожала плечами, не желая оправдываться.
— Неприятности ищешь, Полуночница, — только и сказал друг, осуждающе хмурясь.
Я пренебрежительно фыркнула:
— Пустое!
Мы вышли на другую улицу, как обычно по вечерам, безлюдную. Там лишь завывал ветер и подгонял пыль. Вдруг даже тот смолк, и опустилась тишина. Но она простояла недолго: впереди раздался привычный звучный лай. Арес настороженно опустил руку на пояс. Его голос звучал напряжённо:
— Не делай резких движений, Уна, и, Треокого ради, будь осторожна!
— Я не в первый раз здесь, — твёрдо сообщила я.
— Я знаю, — смягчился он. — Но в последнее время одичавшие псы повадились драть людей. Я волнуюсь за тебя.
Слова друга меня не испугали. Я ровно стояла, когда со всех сторон нас окружили бродячие псы. Они не переставая лаяли, но, разумеется, не нападали. Подходить близко, чуя посторонний новый запах, они опасались. Несмотря на это, Арес расслабиться не спешил.
Наконец из своры выбежал рыжий кобель с порванным ухом и, завиляв хвостом, подошёл ко мне. Чёрные глаза смотрели радостно и доверчиво. Пёс прыгнул на меня, испачкав в земли, и попытался облизать.
— Фу, Олли! — рассмеялась я. — Не надо!
Я почесала его за ухом и погладила по холке. Зверь притих, наслаждаясь лаской.
— Олли? — переспросил Арес, начав приходить в себя. Я кинула на него встревоженный взгляд: защищать ведь хотел, а сам собак до дрожи боится (в детстве сука покусала). Мужчины!
— Должно же быть у него имя, — пожала я плечами, вываливая корм на землю. Свора тут же кинулась пожирать еду.
— И ты всем им имена дала? — удивился парень, наблюдая, как стремительно исчезают разбросанные куски.