В карманы перекочевали несколько полезных мелочей, вроде огнива, фляги и компаса. А затем он вынул тяжёлый свёрток, в котором глухо лязгнула сталь. Развернув промасленную ткань, Виньер извлёк пистолет. Настоящее техническое чудо, в некоторых мирах делают лучше, но для большинства и такое оружие является вершиной технической мысли. Приличная для пистолета дальнобойность, позволяющая попадать на расстоянии ста шагов, съёмная обойма на двадцать патронов, да ещё и удобная плоская форма, позволяющая спокойно спрятать его под одеждой. Ствол, правда, длинный, но это скорее плюс. Рядом лежала запасная обойма и восемьдесят патронов россыпью. Даже само исполнение оружия вызывало уважение, здесь, в этом мире, такого не делают. Пока. Если найти знающего торговца, продать такой пистолет можно по цене небольшого поместья в провинции, оно и понятно, в мире, где вершиной оружейной мысли является капсюльный мушкет, да и тот пока считается редкой диковиной, доступной, разве что, личной охране императора.
Взяв обойму в левую руку, Виньер начал вставлять патроны. Не спеша, зарядил одну, потом вторую, потом вставил в пистолет, замок захлопнулся с сочным щелчком. Отведя назад затвор, он дослал патрон в ствол. Теперь появилась уверенность в себе, загнанный заяц вдруг отрастил клыки и рассмеялся в лицо волку.
Через некоторое время, уже переодевшись, Виньер двигался по дороге, нисколько не таясь. Встретить конный разъезд теперь было бы удачей, вот только та пара стражников, что ехала вдоль берега, уехала куда-то далеко, но, может быть, здесь и другие найдутся.
Не нашлись, до утра он шагал по пустынной дороге, пока не упёрся в небольшое село, где стоял придорожный трактир. Вообще-то подобные заведения в этих местах редки, дорога второстепенная, почтовые дилижансы не ходят, купцы тоже избегают таких мест, и даже разбойники тут не резвятся, поскольку грабить тут некого.
Тем не менее, трактир стоял, более того, здание было построено совсем недавно, на что указывали относительно свежие брёвна. Видимо, какие-то клиенты у хозяина имелись.
Доски широкого крыльца заскрипели под тяжёлыми сапогами Виньера, дверь отворилась почти без скрипа, после чего он вошёл в полутёмное помещение. Несколько дощатых столов, лавки, невысокая стойка, за которой стояла женщина средних лет в чистом переднике. Пахло пивом и подгоревшей кашей, в камине горел огонь, что было далеко не лишним, ночь выдалась холодной и даже дорожный плащ не спасал.
Оказавшись внутри, Виньер не стал изображать из себя господина, сам подошёл к стойке и попросил: